Г.в.носовский, а.т.фоменко царь славян. Биография
Сын севастократора Исаака Андроник был известен каждому ромею своей необычной судьбой. Будучи ненамного моложе своего двоюродного брата Мануила Комнина, он воспитывался вместе с ним, и окружающие могли легко убедиться, что остроумный красавец Андроник кое в чем превосходил императорского сына. Со временем Андроник завоевал прочные симпатии столичного общества, удивляя всех красноречием, силой, ловкостью и так высоко ценившимся тогда умением владеть оружием. «При прекрасном телосложении он имел завидную наружность. Стан у него был пышный, рост величественный, лицо, даже в глубокой старости, моложавое. Он был необычайно здоровый человек, потому что чуждался изысканных лакомств, не был ни обжора, ни пьяница» (Хон., ). Страстью Андроника были любовные похождения, и мало кто мог сравниться с ним успехами на этом поприще. За связь с племянницей Мануила, ставшего императором, и за подозрительные политические интриги с венграми ой был смещен с поста сербского наместника и на несколько лет угодил в башню Анемы - самую страшную тюрьму Константинополя. Просидев несколько лет, Андроник благодаря своей исключительной смелости и сообразительности совершил оттуда побег, был опознан, схвачен, вторично бежал и сумел добраться до русского князя Ярослава Осмомысла Галицкого. В 1165 г., получив от императора гарантии безопасности, Андроник вернулся в Византию, храбро сражался при осаде Землина и вернул себе тем самым расположение Мануила I. Однако из-за яростных протестов по поводу назначения венгерского королевича Белы наследником ромейского трона и непрекращающихся козней против царственного кузена его отправили в ссылку, наместником далекой Киликии. В 1166 г. он был разбит сельджуками и, страшась обвинений в предательстве (вполне вероятно, не лишенных основания), вторично покинул империю. Теперь беглец укрылся в Антиохии, у крестоносцев. Из-за скандальной истории с дочерью князя Рай-мунда Филиппом (сестрой императрицы Марии), которую Андроник соблазнил и бросил, ему пришлось перебраться в Иерусалим. Король Амальрих отнесся к опальному Комнину благосклонно, даже дал в лен город Верит. Андроник отличился и здесь, совратил знатную даму, вдову короля Балдуина III Феодору, и, прихватив безумно влюбленную в него женщину с собой, вновь отправился в скитания, еще дальше, к мусульманам, так как Мануил I добивался у Амальриха выдачи и ослепления Андроника. За десять лет он побывал в Багдаде, Иконии, Дамаске и, наконец, обосновался в пограничном с Византией замке Колонии. Набрав дружину головорезов, кузен ромейского василевса занялся разбоем и в короткий срок сделался грозой купеческих караванов. Константинопольский патриарх отлучил его от церкви. От регулярно посылаемых против него византийских войск Андроник либо прятался в неприступных горах, либо отбивался мечом. Карательные экспедиции против непокорного родича попортили Мануилу I немало крови, прежде чем около 1177 г. ромейский стратиг Никифор Палеолог в одном из походов не захватил Феодору и ее детей от Андроника. Тогда последний сдался Мануилу и со слезами на глазах (а в деле притворства он был великий мастер) валялся в ногах у императора, умоляя о снисхождении. «Блудного брата» Мануил простил и на этот раз, но из Константинополя отправил, поручив управление богатым городом Энеем в Пафлагонии. Восторженно встреченный недовольными Мануилом, Андроник стал вождем греческой оппозиции. Император скрепя сердце терпел рост влияния кузена, но потребовал от него принести клятву на верность наследнику Алексею, что тот с легкостью и сделал.
Весной 1182 г. пафлагонские войска двинулись на столицу. По пути армия Андроника обрастала как снежный ком жителями восточных провинций, приветствовавшими приход Комнина, освободителя от засилья «латинян». Одно имя Андроника вызывало в столице ликование, про его достоинства народ слагал восторженные песни. Посланный для организации борьбы с мятежом константинопольский сановник Андроник Ангел переметнулся на сторону восставших.
Получив известие о свержении клики Марии Антиохийской, Андроник Комнин долго не вступал в столицу, выжидая удобный момент. Стремясь заручиться симпатиями венецианцев, он заранее пообещал возместить им убытки, понесенные купцами Республики в результате указов Мануила I.
Лишь в апреле 1183 г., когда синклит и народ все настойчивее стали призывать его в столицу, Андроник торжественно въехал в Константинополь. Первое время этот хитрый и опытный демагог не выказывал своих истинных намерений. Посетив гробницу Мануила I, с которым он всю жизнь враждовал, Андроник рыдал, желая произвести хорошее впечатление в глазах синклитиков, а с его сыном Алексеем II он обходился подчеркнуто вежливо, называя себя «недостойным советником» юного государя. Лишь почувствовав себя стоящим у власти достаточно твердо, Андроник сбросил личину смирения. В сентябре 1183 г. он короновался как соправитель Алексея II, которого тут же изолировал в одном из дворцов. Кесарису Марию и ее мужа Раймунда он распорядился отравить, невзирая на протесты своего благоразумного сына Мануила. Андроник Кондостефан и Андроник Ангел, выказавшие неудовольствие по поводу действий нового императора, были незамедлительно объявлены опасными бунтовщиками и приговорены к ослеплению. Патриарх Феодосий, также не проявивший особой покорности, лишился кафедры - его заменил послушный воле монарха Василий Каматир.
Андроник существенно ограничил расходы двора, блиставшего при Марии, и принялся решительно искоренять злоупотребления чиновников и знати. В борьбе против них василевс активно опирался на торгово- ремесленные круги и крестьянство. Чиновники стали получать очень большое жалованье, но горе было проворовавшимся! Василевс устраивал над такими громкие процессы, посылая на казнь за малейшие злоупотребления властью. Предупреждая лихоимцев, он слал нешуточные угрозы провинциальным наместникам: «Что вы обижаете [подданных], и [еще] живете, это и Богу неугодно, и мне, его рабу, несносно». «Он до такой степени обуздал хищничество вельмож и так стеснил руки, жадные до чужого, что в его царствование население во многих районах увеличилось... От одного имени Андроника, как от волшебного заклинания, разбегались алчные сборщики податей; оно было страшным пугалом для всех, кто требовал сверх должного, от него цепенели и опускались руки, привыкшие только брать» (Хон., ).
Василевс отменил так называемое «береговое право», разрешавшее прибрежным жителям и прежде всего динатам грабить потерпевшие крушение суда, карая виновных смертью. Меры Андроника I позволили в короткий срок возродиться захиревшей было торговле, промышленности и сельскому хозяйству империи. Простой народ ликовал, приветствуя «своего» царя. Тонко чувствовавший настроение толпы, император приказал в одной из церквей изобразить себя в крестьянской одежде, с косой в руках, попирающим Алексея II. Жалобщикам он был доступен всегда.
Умевший находить удовольствия и в науках, автократор щедро одаривал поэтов и ученых, особо при этом покровительствуя юристам, так как сам имел страсть выступать обвинителем в суде.
Недовольная знать стала поднимать против Андроника мятежи. Зимой 1184 г. восстали восточные города - Филадельфия, Никея, Лопадий.
Во главе бунтовщиков встали представители аристократии - Андроник Лапарда, Ангелы и другие. Император лично возглавил против них поход и организовал осаду всех этих городов, проявляя незаурядную осведомленность и сноровку в деле изготовления боевых машин. Василевса не волновали нормы морали - при осаде Никеи он, например, чтобы жители, возглавляемые Исааком Ангелом, не смогли поджечь таран, распорядился посадить на него мать Ангела Ефросинью. Император организовал неслыханный доселе по масштабам террор против знати. «Неумолимый в наказаниях, - отмечал Никита Хониат, - он забавлялся несчастиями и страданиями ближних и, думая погибелью других утвердить свою власть... находил в том особое удовольствие» . Сочетая свирепость Фоки с энергией Юстиниана, он успел посадить на кол, сжечь, повесить, обезглавить или каким-нибудь другим жестоким образом казнить десятки аристократов. Даже этериарх Константин Трипсих, верный слуга императора, убийца Марии и Алексея II, подвергся ослеплению за какие-то проступки.
Вскоре волна репрессий захлестнула и простых граждан. Теперь каждый мог ощутить на себе тяжелый нрав государя. В стране расплодились доносчики, и «брат не смотрел на брата, и отец бросал сына, если так было угодно Андронику... Этот человек считал для себя тот день погибшим, когда он не захватил или не ослепил какого-нибудь вельможу, или кого-нибудь не обругал, или, по крайней мере, не устрашил грозным взглядом и диким выражением гнева» (Хон., ).
Ненависть граждан вызывали и амурные забавы императора, считавшего допустимым затаскивать к себе в постель любую понравившуюся женщину. В насмешку над страданиями мужей, не смевших возражать, венценосный сластолюбец прибивал на форуме рога убитых им на охоте оленей. Народ прозвал лысого императора-развратника Приапом. Казнив Алексея II, шестидесятилетний Андроник женился на его тринадцатилетней невесте Агнессе (правда, династические соображения благоприятствовали браку). По словам историка, во время своих загородных прогулок василевс «любил забираться, подобно зверям, в расщелины гор и прохладные рощи и водил за собой любовниц, как петух водит кур, или козел-коз на пастбище» [хон., 59, т. I, с. 405].
Свирепая тирания Андроника отвратила в конце концов от него сердца тех, кто раньше его приветствовал, и заставила позабыть даже его заслуги, которых, по утверждению Никиты Хониата, у императора было немало: «Кратко сказать, если бы Андроник несколько сдерживал свою жестокость и не тотчас прибегал бы к раскаленному железу и мечу, если бы не осквернял постоянно свою царскую одежду каплями крови и не был неумолим в казнях (чем он заразился у народов, среди которых долгое время жил во время скитальчества), он был бы не последний между царями из рода Комнинов» . Не желая давать однозначную оценку столь противоречивому человеку и государю, Хониат написал про Андроника, что тот, «будучи отчасти зверем, украшен был и лицом человеческим» [там же].
Падение Андроника I подготовила внешняя агрессия. Осенью 1185 г. норманны под началом графа Танкреда, племянника сицилийского короля Вильгельма II, взяли Фессалонику, несмотря на ожесточенное сопротивление ее гарнизона. Рассказы о действиях захватчиков будоражили столичных граждан. Мало того, что западные варвары перерезали в Фессалонике множество греков, они оскверняли и их православные святыни. Дикари, у которых «один и тот же сосуд служил и урыльником, и кувшином для вина» , мочились на иконы древних фесса-лоникийских храмов и горланили пьяные песни в их алтарях. Андроник не почувствовал перемены настроения в Константинополе и, отдав распоряжение готовить войска к походу, удалился из столицы развлекаться. 12 сентября в результате почти стихийного переворота власть в Константинополе захватил Исаак II Ангел. Андроник со свойственной ему решительностью прорвался во дворец, надеясь организовать сопротивление, но восставший народ перебил немногочисленную варяжскую стражу василевса - его единственную опору в бушующем городе - и тот скрылся, переодевшись русским купцом. Сев на корабль в сопровождении Агнессы (верный себе, он прихватил еще и любимую наложницу-флейтистку), Андроник I отплыл в Малую Азию. Буря задержала парусник, и посланная вдогонку Ангелом эскадра боевых кораблей захватила беглеца. Комнину отрубили кисть руки, выкололи глаз и бросили в темницу на несколько дней без воды и пищи. Затем голым его посадили на облезлого верблюда и под свист и проклятия толпы повезли по улицам к ипподрому. Каждому желающему не возбранялось ударить Андроника. Особенно в этом усердствовали мужья и родители растленных им женщин. Аристократ Никита Хониат с неодобрением вспоминал это шельмование плебсом человека, два года носившего императорские кампагии: «Жалкое то было зрелище, исторгавшее ручьи слез из кротких глаз. Но глупые и наглые жители Константинополя, особенно колбасники и кожевники, и все те, кто проводит целый день в мастерских, кое-как живя починкой сапог и с трудом добывая хлеб иголкою, сбежались на это зрелище, как слетаются весной мухи на молоко или сало, нисколько не подумав о том, что это человек, который недавно был царем и украшался царской диадемою, что его все прославляли как спасителя, приветствовали благожеланиями и поклонами, и что они дали страшную клятву на верность и преданность ему. С бессмысленным гневом и в безотчетном увлечении они злодейски напали на Андроника, и не было зла, которого они не сделали ему [как, впрочем, не было зла, которого не причинял своим подданным Андроник в своей необузданной жестокости. - С.Д.]; одни били его по голове палками, другие пачкали его ноздри калом, третьи, намочив губку скотскими и человеческими извержениями, выжимали ему их на лицо. Его и его родителей поносили срамными словами... Его кололи рожнами и бросали камни. Какая-то развратница вылила ему в лицо горшок с горячей водой...» . На ипподроме Комнина подвесили за ноги к перекладине и принялись избивать еще яростнее. Какие-то латинские наемники кололи его в пах кинжалами и пробовали на теле императора свое искусство наносить удар мечом. Андроник оказался удивительно стоек и, не теряя сознания, повторял: «Господи, помилуй! Зачем же вы ломаете сломанный тростник!» Наконец он забился в агонии, и, когда в предсмертной конвульсии император поднес к лицу свою изуродованную палачом руку, на которой открылась рана, кто-то закричал: «Смотрите, он и перед смертью хочет напиться крови!»
После гибели Андроника I его не успевшие закрепиться реформы пошли прахом. Последняя возможность спасти великую Византию была упущена, империя начала быстро хиреть. Кризис, подстегнутый правлением не менее жестоких, но совершенно бездарных императоров из рода Ангелов, спустя два десятилетия поставил ромейскую державу на колени.
В 1185 г. от империи отпал о.Кипр, где объявился самозваный «император» Исаак Ангел Кипрский, которого пленил впоследствии Ричард Львиное Сердце.
ок. 1120–1185) Византийский император с 1183 года. Добившись демагогией поддержки народа, захватил престол. Проводил политику террора по отношению к аристократии. Свергнут знатью Константинополя и казнен. После смерти Мануила Комнина 24 сентября 1180 года Византией стали править вдова императора Мария и ее фаворит, племянник Мануила протосеваст Алексей Комнин. Номинальным же императором был 11-летний сын Мануила Алексей. В своей внутренней политике регентша Мария и протосеваст опирались преимущественно на иностранцев-«латинян», которые к тому времени стали влиятельной силой не только в экономической, но и в военной и административной сфере. Привилегированное положение латинян вызывало резкое недовольство как в народе, так и среди знати. В высших придворных кругах созрел заговор. Дочь Мануила Комнина кесариса Мария, эпарх города Иоанн Каматир, сыновья Андроника Комнина и другие подготавливали убийство протосеваста. Покушение было назначено на 17 февраля 1181 года, но в силу случайных обстоятельств его осуществить не удалось, а в марте «заговор двенадцати» был раскры. Заговорщики попали в темницу, только Мария вместе с мужем, кесарем Райнером Монферратским, нашла убежище в храме св. Софии. Отсюда она начала призывать народ к восстанию. В Константинополе вспыхнуло возмущение, народ кинулся громить дома тех богачей, кто пользовался расположением императрицы и протосеваста. За развитием событий внимательно следил Андроник Комнин. Он принадлежит к числу наиболее колоритных фигур в истории Византии. Его безрассудная смелость, авантюрные похождения, энергия и настойчивость в достижении цели снискали ему среди современников широкую популярность. Отлично знавший Андроника историк Никита Хониат рассказывает, что тот был искусен во всех забавах и рыцарских потехах, неотразим для женщин, соблюдал умеренность в еде и питье, чтобы поддерживать физическую форму. Война была его любимым занятием. Это был чернобородый византийский лев, созданный эпохой и страной и безнадежно испорченный властью и изменами. У Андроника было еще одно важное в Византии качество: он был талантливым актером, который мог играть роль светского льва, демократа, пекущегося о народе, и благородного воина, проливающего слезы над гробницей врага. Неизвестно, когда он был искренен. Может быть, никогда. Но умел находить друзей и союзников, потому что никто лучше его не умел одурачивать людей. Андроник был очень начитан, знал несколько языков, был автором ряда философских сочинений и остроумных эпиграмм, не верил ни в бога, ни в черта и стремился лишь к власти и наслаждениям. Андроник и его брат Иоанн были сыновьями Исаака Комнина, младшего брата покойного императора Иоанна. Исаак Комнин, хотя и хранил верность старшему брату, доверием его не пользовался, и вся жизнь его прошла в странствиях, а порой и в бегстве от брата. Сыновья сопровождали отца. Еще мальчиком Андроник повидал немало стран, научился разбираться в интригах, бояться собственных родственников и никому не верить. Исаак умер в изгнании Старший его сын, Иоанн, отказался вернуться в Константинополь, остался у конийского султана и даже перешел в мусульманство Младший, Андроник, был взят в императорский дворец, где его воспитывали вместе с наследником престола Мануилом. Двоюродные братья были ровесниками, оба родились в 1120 году. Братья дружили, оба стремились к приключениям и могли удовлетворять самые невероятные капризы. Очевидно, этой дружбой можно объяснить несвойственную для византийских нравов снисходительность Мануила к кузену в последующие годы. Соперничество с двоюродным братом, вражда с родственниками, часто страдавшими от острого языка Андроника, любовные истории, в которых влюбчивый принц никогда не думал о последствиях, рыцарские эскапады - все это увеличивало и популярность Андроника, и ненависть к нему. Особенно обострились отношения с двором, когда у Андроника завязался роман с его двоюродной сестрой Евдокией. Ее родные возмутились, в чем была доля ханжества. Родная сестра Евдокии Феодора была официальной любовницей императора, и это возмущения не вызывало. Но разница в положении привела к тому, что все обвинения и упреки, которым должен был бы подвергнуться император, обрушились на Андроника. Осторожный Мануил решил отправить кузена в почетную ссылку. В 1152 году Андроник был послан в Киликию, чтобы возглавить войска, воевавшие с сельджуками. Андроник кампанию провалил. Он выиграл несколько сражений, отважно гарцуя впереди войска и размахивая мечом, но в конце концов вынужден был отступить и отдать важные малоазиатские области. К тому же Мануилу донесли, что Андроник завязал подозрительные отношения с конийским султаном и королем Иерусалима. Мануил, прежде чем кузен успел сколотить антивизантийскую коалицию, направил его в другой конец империи, на границу с Венгрией. Там, вместо того чтобы блюсти интересы Византии, Андроник вступил в сношения с венгерским королем, выясняя, поможет ли тот ему захватить трон в Константинополе. Однако и тут шпионы Мануила не дремали. Тайная переписка Андроника была перехвачена и доставлена Мануилу. И на этот раз Мануил ограничился семейным выговором. Наконец родственники сообщили императору, что Андроник готовит на него покушение. Была ли в том доля истины, неизвестно, но Андроник был немедленно арестован, закован в кандалы и отвезен в Константинополь. Андроник провел в тюремной башне, в условиях, которые убили бы менее выносливого узника, девять лет, до 1164 года. Он вошел в нее 35-летним бравым рыцарем, а вышел пожилым, поседевшим, озлобленным и много передумавшим человеком. И если раньше Мануил имел в его лице ненадежного подданного, то теперь получил непримиримого врага. Сбежав из темницы, Андроник искал убежища сначала на Руси у галицкого князя Ярослава Владимировича (около 1164 года), а с 1166 года начал жизнь скитальческую, переходя из одной страны в другую. Был в Антиохии, Палестине, Дамаске, Багдаде, наконец, в Грузии. Можно полагать, что он провел около 15 лет при дворах различных государей Востока. Незадолго до смерти царь Мануил пригласил его в Константинополь, взяв с него слово не искать власти при малолетнем Алексее II, и определил ему местом жительства один из черноморских городов. Здесь Андроник и услышал о смерти Мануила. Андроник, обуреваемый жаждой мести, но не нашедший еще надежного способа обрести корону, писал письма императору, патриарху Константинополя и самым видным людям государства, высказывая им свою боль по поводу излишеств и недостатков двора, и утверждал, что совершенно необходимо положить предел не в меру выросшему влиянию регентши и первого министра. Письма эти были написаны с большим искусством, и казалось, что Андроник исполнен одним чувством - любовью к общественному благу, и думает лишь о том, как уврачевать зло, опустошающее империю. Народное восстание сразу же вылилось в широкое социальное движение, в котором потонула вражда к латинянам. Примечательно, что к восстанию примкнули итальянские воины. Движение приняло столь радикальный характер, что Мария с мужем и сочувствующий им патриарх Феодосии пошли на примирение с правительством. И тут пришла пора выйти на сцену Андронику. Когда он двинулся из своего города к Константинополю, правительственные отряды немедленно стали переходить на его сторону, отовсюду к нему спешили войска провинциальных правителей, и армия его росла как снежный ком. Разрозненное сопротивление верных правительству войск не могло задержать его продвижение. Лишь в некоторых местах (Никея, Фракисийская фема) ему было оказано сопротивление - Малая Азия приветствовала его («Каждый в это время призывал Андроника», - утверждает Евстафий Солунский). Накануне вступления в столицу Андроник спровоцировал избиение «латинян» - приближенных протосеваста Алексея, привилегированных воинов, итальянских купцов. В уличных боях в первую очередь принял участие «городской демос», простой люд. Начались сражения с французами и немцами. Андроник не спешил - он стоял лагерем в Халкедоне, принимал сторонников и ждал момента, чтобы ударить наверняка. Весной 1182 года, исчерпав все возможности сопротивления, правительство было вынуждено открыть ворота Константинополя перед Андроником. Его торжественно встречали как освободителя не только толпы народа, но и патриарх Феодосии и кесарисса Мария. Вступив в столицу, Андроник обратился к народу с речью, в которой не пожалел пафоса и слез. Он клялся всеми святыми, что пришел исключительно для того, чтобы освободить обожаемого юного императора Алексея от господства безнравственных людей, что его интересует лишь благоденствие империи, что власть ему не нужна и он верный сын отечества. У него лишь одно желание - оградить императора от вредного влияния его распутной матери и ее фаворита, которых он просит добровольно отказаться от власти. Началось его трехлетнее правление сначала в качестве регента при Алексее II, а с 1183 года - единодержавного василевса. Андроник выступил в тот момент, когда давно сдерживаемое недовольство политикой Мануила I прорвалось наружу. Он оказался центром, объединявшим самые различные круги. Возможно, что на первых порах его поддерживали известные слои мелкой и средней провинциальной знати и даже свободное крестьянство. Зато провинциальные города (особенно города Малой Азии) не симпатизировали узурпатору Андронику пришлось подавлять восстания в Филадельфии, Лопадии, Никее, Прусе. Во главе восставших малоазийских городов стояли обычно представители местной феодальной аристократии. Наиболее энергичную поддержку Андронику оказал Константинополь. Если верить Евстафию, Андроника боготворили константинопольские горожане, городская толпа; его поддерживала также и определенная часть столичной знати - «малочисленные отбросы синклита». Действительно, антилатинские тенденции Андроника могли привлечь на его сторону различные круги населения столицы, ненавидевшего западных советников и воинов Мануила. Две черты отличали политическую деятельность Андроника - демагогия и безжалостный террор. Без малейшего затруднения он проливал потоки слез, он целовал колени патриарха Феодосия, твердо решив, что добьется его смещения; он лил слезы на могиле Мануила I и просил не уводить его прочь, дать побыть еще у гробницы покойного императора, которого он ненавидел и против которого постоянно затевал заговоры. Он приказал выставить в одной из столичных церквей свое изображение: василевс представлен был там в простой крестьянской одежде, с косой в руках - словно настоящий крестьянский царь. Изображая себя народолюбцем, Андроник стремился уничтожить всех, кто стоял на его пути к власти, всех, кто мог быть его соперником. Жертвами репрессий пали многие представители константинопольской знати. Никита Хониат вспоминает тех, кто кончил жизнь в темнице, лишился глаз, был изгнан из своего дома. К жестокости Андроника прибавилась и самая черная неблагодарность. Кесарису Марию он тайно извел ядом. Способ этот был обычен для тех, кто хотел избавиться от соперника или неугодного соратника, не прибегая к услугам палача. В отношении матери Алексея он действовал еще откровеннее Она была обвинена в заговоре против государства, и судьи тирана охотно приговорили ее к смерти, а император, ее сын, подписал этот гнусный приговор. Евнух, уже прославленный тем, что отравил Марию, своими руками задушил императрицу и сбросил ее труп в море. Все конкуренты были принесены в жертву. Оставался один лишь император, и в 1183 году Андроник умертвил Алексея II, а его вдову, юную Агнесу, сделал своей наложницей. Голова Алексея была доставлена Андронику, который сказал, с презрением его разглядывая: «Отец твой был лжецом, мать - развратницей, а сам ты - трусом». В течение нескольких дней он не расставался с головой Алексея, дабы досыта усладить взгляд столь приятным ему зрелищем. Потом ее выбросили в море вместе с прочими останками. Такова была судьба молодого правителя, который в течение трех лет своего властвования был рабом своей матери, своего первого министра, своего опекуна и своих удовольствий. Беспощадно истребляя своих действительных и мнимых врагов, Андроник обеспечил себе в столице безраздельную власть. Верный себе, Андроник и этим расправам придал демагогический характер. Он редко прибегал к тайным убийствам, предпочитая создавать судебные дела и добиваться формального осуждения. Официально выставлялись проскрипционные списки «предателей родины» с указанием того рода казни, которая их ждала. Сам он не подписывал приговоров, а поручал это судьям. Впрочем, нашлось немало охотников воплощать в судебных решениях неясный намек или жест императора. По-прежнему практиковались земельные пожалования крупным землевладельцам, и если при Алексее II действительно было принято решение о снижении налогов с афинян, то затем Андроник отправил в Афины податного чиновника Хумна, который провел перераспределение податных ставок таким образом, что от этого выиграли только крупные собственники. Большое внимание уделялось деятельности государственного аппарата. Андроник предоставил видимость политической роли синклиту, который третировали первые Комнины; было повышено жалование наместникам провинций, запрещалась продажа должностей, усиливался контроль за сборщиками налогов. Тогда даже говорили, что податные чиновники разбегаются от одного имени Андроника. Значительные перемены были произведены и в высшей церковной иерархии. Непокорного патриарха Феодосия сместили и заменили видным дипломатом Василием Каматиром, находившимся в опале в последние годы правления Мануила I. Новый патриарх тут же приступил к чистке клира и в соответствии с программой Андроника стал демагогически заигрывать с народными массами. Вместе с тем, по-видимому, правительство Андроника провело конфискацию части церковного имущества. Еще при жизни Алексея II, в декабре 1182 года, были отменены распоряжения Мануила I, запретившего перепродавать пожалованную императором землю лицам, не принадлежащим к знати или к числу стратиотов. Вслед за тем Андроник провел через синклит постановление, отменявшее так называемое береговое право - обычай, разрешавший прибрежным жителям грабить выброшенные бурей корабли. Таким образом он попытался сбросить путы, наложенные на византийскую торговлю Алексеем I и его преемниками. Но вместе с тем Андроник нанес смертельный удар византийской торговле, капитулировав перед Венецией, он обещал освободить арестованных при Мануиле купцов, возместить убытки, понесенные венецианцами в 1171 году. Венецианские фактории вскоре стали вновь возникать в различных городах империи. После триумфального въезда в Константинополь Андроник перестал скрывать сущность своей политики и, по признанию современника, откровенно издевался над простодушием восторженно встречавших его столичных жителей. В целом же преобразования Андроника не затрагивали сложившейся системы эксплуатации, не меняли устоявшихся классовых отношений. Кровавые репрессии, направленные против столичной знати, были обусловлены в первую очередь стремлением узурпатора обеспечить себе безраздельную власть. Но Андроник недолго удерживал власть. В 1185 году он оказался неспособным отразить нашествие сицилийских норманнов. В том же году отпал Кипр, где утвердился другой родственник Мануила - Исаак Комнин. Андроник терял популярность в народе, у него оставалось все меньше и меньше сторонников. В то время как он продолжал защищать себя против действительных и мнимых врагов жестокими казнями и заточениями, его приверженцы посоветовали ему попытаться открыть тайных врагов посредством магии, при помощи лиц, искусных в отгадывании будущего. Злой гений царя Стефан Агиохристофорит донес Андронику, что от 11 до 14 сентября самым опасным оказывается имя, начинающееся на «Ис». Андроник только посмеялся над оракулом, ибо подумал о «кипрском» Исааке. Но Агиохристофорит имел в виду Исаака Ангела. Вечером 11 сентября Андроник повелел захватить этого Исаака и заключить под стражу. Но Исаак, оборояясь, нанес смертельный удар Агиохристофориту и в поисках защиты скрылся в храме св. Софии. К счастью для него, в городе не было царя и у ворот храма вскоре собралась большая толпа сочувствующих ему людей. К утру следующего дня стали высказываться пожелания, чтобы Исаак возложил на себя корону. В городе начались беспорядки, были открыты темницы и выпущены из них заключенные. Вооруженная толпа окружила храм св. Софии и потребовала провозглашения Исаака царем. Патриарх Василий Каматир совершил коронацию и сопровождал нового царя по улицам города в торжественной процессии. Поэтому, когда 12 сентября 1185 года Исаак Ангел призвал народ к восстанию, константинопольский плебс немедленно откликнулся на этот призыв. Андроник, видя из окон своего дворца наступающие отряды вооруженных людей, пытался бежать. Он сбросил знаки императорского достоинства и тайно укрылся на галере. Разыгравшийся шторм помешал галере выйти в море, тирана схватили и в цепях привели во дворец, где привязали к столбу. Андроника вывели на площадь, отрубили ему правую руку и бросили в темницу. Любой другой умер бы от таких мучений, но могучий организм Андроника перенес и это. Через несколько дней, в течение которых его не кормили и не поили, его вновь вытащили на солнце и выкололи глаза. Затем на верблюде провезли по улицам Константинополя. Наконец страшная процессия достигла ипподрома. Императора повесили вниз головой на перекладине, укрепленной между двумя колоннами. Говорят, что Андроник повторял разбитыми губами «За что вы так яритесь на сломанный тростник?» Прибежали и франки, которые не забыли погром в их квартале, устроенный по наущению Андроника. Они начали пробовать остроту своих мечей на теле Андроника и спорили, чей удар сильнее. Эти удары и прекратили его страдания. В те дни, когда изуродованный труп Андроника валялся на ипподроме, в столице отыскивали и предавали мучительной смерти всех, кто был ему верен. Были арестованы и сыновья императора. Сдержанному и умному Мануилу выкололи глаза, отчего он скончался. Исаак Ангел, который хотя и считался императором тихим, незлобным, проведшим десять лет своего правления (пока не был свергнут и ослеплен собственным братом) в забавах, охоте и иных развлечениях, старался как можно быстрее уничтожить всех родственников Андроника, чтобы избавиться от возможных мстителей. Уже через несколько дней после его прихода к власти эта задача была выполнена. За одним исключением таинственно исчезли Алексей и Давид, маленькие внуки Андроника, дети Мануила. Был отдан строжайший приказ отыскать и убить мальчиков, старшему из которых было в то время только четыре года. Были допрошены и подвергнуты пытке все, кто имел к ним отношение слуги, няньки и придворные Мануила. Но след малышей простыл.
Андроник I Комнин фотография
Он родился в начале XII века в государстве, которого уже пятьсот лет нет на географических картах. Византия близилась к закату, но тогда об этом еще никто не думал. Блистал императорский двор, войска одерживали победу за победой, незыблемо стояли твердыни греческих крепостей, на весь мир гремела слава столицы - Константинополя.
Андроник был ненамного моложе своего двоюродного брата Мануила Комнина (сына императора Иоанна II), воспитывался вместе с ним, и окружающие не раз замечали, что остроумный красавец Андроник кое в чем превосходит царевича. Со временем Андроник завоевал симпатии всего столичного общества, удивляя всех красноречием, силой, ловкостью и так высоко ценившимся тогда умением владеть оружием. Современник писал, что он был прекрасно сложен и имел привлекательную внешность. "Стан у него был пышный, рост величественный, лицо, даже в глубокой старости, моложавое. Он был необычайно здоровый человек, потому что чуждался изысканных лакомств, не был ни обжора, ни пьяница".
Страстью Андроника были любовные похождения, и мало кто мог сравниться с ним на этом поприще. За связь с племянницей Мануила, ставшего императором (и за подозрительные политические интриги с венграми) он был смещен с поста сербского наместника и угодил в башню Анемы - самую страшную тюрьму Константинополя. Андроник провел в тюрьме несколько лет, но сложа руки не сидел - прокопал в полу ход до старого акведука. Тот оказался наглухо завален, и бежать этим путем было нельзя. Однако Андроник остался в своем укрытии, замаскировал лаз и стал ждать, что же будет дальше. Обнаружив исчезновение узника, Мануил приказал перекрыть порт и все выходы из столицы, а в тюрьму, в ту же самую камеру, поместить жену беглеца - как предполагаемую соучастницу. Ее и обнаружил Андроник, когда спустя какое-то время вылез обратно. Он прожил в камере еще несколько дней, а когда выдался случай (судя по всему, женщину охраняли нестрого), убежал. Однако уже в Малой Азии его опознали, схватили и привезли в Константинополь. Он провел в темнице еще шесть лет, но вновь сумел совершить побег. Случилось это так. Андроник уговорил начальство дать ему слугу (как-никак узник царского рода!). Тот ухитрился подделать ключи от дверей камеры хозяина и передать ему в амфоре с вином длинную веревку. Пасмурным вечером Андроник, как был, в кандалах, выбрался за стену Большого императорского дворца и помчался по берегу к лодке, в которой его ждали. Однако Андроника заметила дворцовая стража. И тут ему пришла в голову гениальная мысль. "Я несчастный раб, бежал от хозяина! - завопил он на ломаном греческом. - Он там, вон в той лодке. Только не выдавайте, он меня прибьет!" На что стражники, надеясь на магарыч, со смехом сами потащили его к лодке. На этот раз Андроник направился не на восток, а на север. Близ имперской границы его вновь опознали и схватили. Но сообразительность выручила Андроника и в этот раз. Он притворился, будто у него понос, и начал постоянно просить остановиться, чтобы оправиться. В конце концов солдатам надоело бегать за ним в кусты и они стали смотреть издали. Это и было нужно Андронику - вечером он, отойдя в очередной раз, надел свой плащ и шляпу на палку, опустился на землю, отполз в кусты и удрал. Подождав несколько минут, солдаты обнаружили обман, но дело было в лесу, и Андроника не поймали. Он сумел добраться до русского князя Ярослава Осмомысла Галицкого, поступил к нему на службу и вскоре стал его близким товарищем.
"Несмотря на союз с императором, - писал Н. М. Карамзин в "Истории государства Российского", - галицкий князь дружески принял врага Мануйлова, Андроника Комнина, сына Исаакиева, бежавшего из темницы константинопольской, и дал ему в удел несколько городов. Андроник, как пишут византийские историки, всегда ездил на охоту с Ярославом, присутствовал в его совете государственном, жил во дворце, обедал за столом княжеским и собирал для себя войско. Изъявив неудовольствие Ярославу, Мануил прислал наконец в Галич двух митрополитов, которые уговорили Андроника возвратиться в Царьград: епископ галицкий, Козьма, и бояре Ярославовы с честию проводили его за границу".
Андроник вернулся в Византию, лишь получив от императора гарантии безопасности. Он храбро сражался в войне с венграми и вернул себе расположение Мануила I, однако козней против царственного кузена не прекращал. Императору пришлось отправить его в ссылку, наместником далекой Киликии. Страшась обвинений в предательстве (вполне вероятно, не лишенных основания), Андроник снова покинул империю. Теперь он укрылся в Антиохии, у крестоносцев, но ненадолго: соблазнил дочь князя и бросил. Пришлось перебираться в Иерусалим. Король крестоносцев Амальрих отнесся к опальному Комнину благосклонно, даже дал в лен город Верит (современный Бейрут). Андроник отличился и здесь - совратил знатную даму, вдову прежнего иерусалимского короля Балдуина III Феодору, и, прихватив безумно влюбленную женщину с собой, вновь отправился в скитания, еще дальше, к мусульманам, так как Мануил I добивался его выдачи и ослепления. За десять лет он побывал во всех крупных городах Ближнего Востока и наконец обосновался в пограничном с Византией замке. Набрав дружину головорезов, кузен ромейского василевса занялся разбоем и в короткий срок сделался грозой купеческих караванов. Константинопольский патриарх отлучил его от церкви. Карательные экспедиции против непокорного родича попортили Мануилу I немало крови, пока в одном из походов византийцы не захватили Феодору и ее детей от Андроника. Тот сдался Мануилу и со слезами на глазах (а в деле притворства он был великий мастер) валялся в ногах у императора, умоляя о снисхождении. "Блудного брата" Мануил простил и на этот раз, но из Константинополя отправил, поручив управление богатым городом Энеем в Пафлагонии. Восторженно встреченный жителями, недовольными Мануилом, Андроник стал вождем греческой оппозиции. Император скрепя сердце терпел рост влияния кузена, но потребовал от него принести клятву на верность наследнику Алексею.
После смерти Мануила власть в стране получила мать номинального императора Алексея католичка ("латинянка", как звали таких в Византии) Мария. Многие греки были недовольны. Андроник это почувствовал, и весной 1182 года пафлагонские войска двинулись на Константинополь. По пути армия Андроника росла - к ней присоединялись жители восточных провинций. Они приветствовали приход Комнина, освободителя от засилья "латинян". Одно имя Андроника вызывало в столице ликование, про его достоинства народ слагал восторженные песни. Посланные для борьбы с мятежом войска переметнулись на сторону восставших.
В апреле 1183 года Андроник торжественно въехал в Константинополь. Посетив гробницу Мануила I, с которым он всю жизнь враждовал, Андроник рыдал, с его сыном Алексеем II обходился подчеркнуто вежливо, называя себя "недостойным советником" юного государя. Наконец, почувствовав, что держит власть достаточно крепко, Андроник начал действовать открыто. В сентябре 1183 года его короновали как соправителя Алексея II, которого он тут же изолировал в одном из дворцов, а позже приказал убить. Сановников, выказавших недовольство действиями нового императора, объявили опасными бунтовщиками и приговорили к ослеплению. Непокорный патриарх Феодосий лишился кафедры.
Лучшие дня
Андроник принялся искоренять злоупотребления чиновников и знати. Должностные лица стали получать очень большое жалованье, но горе было проворовавшимся! Василевс устраивал над такими громкие процессы, посылая на казнь за малейшие злоупотребления властью. Предупреждая лихоимцев, он слал угрозы провинциальным наместникам: "Что вы обижаете подданных, и еще живете, это и Богу неугодно, и мне, его рабу, несносно". "Он до такой степени обуздал хищничество вельмож и так стеснил руки, жадные до чужого, что в его царствование население во многих районах увеличилось... От одного имени Андроника, как от волшебного заклинания, разбегались алчные сборщики податей; оно было страшным пугалом для всех, кто требовал сверх должного, от него цепенели и опускались руки, привыкшие только брать", - писал современник событий историк Никита Хониат. Андроник I быстро укрепил захиревшую было в предыдущие годы экономику империи. Простой народ ликовал, приветствуя "своего" царя. Тонко чувствовавший настроение толпы император приказал в одной из церквей изобразить себя в крестьянской одежде, с косой в руках, попирающим Алексея II.
Недовольная знать стала поднимать против Андроника мятежи. Зимой 1184 года восстали восточные города. Во главе бунтовщиков встали аристократы. Император лично возглавил поход против них и организовал осаду взбунтовавшихся городов, проявляя незаурядную осведомленность и сноровку в изготовлении боевых машин. Победив, он учинил неслыханный террор против знати. "Неумолимый в наказаниях, - отмечал Никита Хониат, - он забавлялся несчастиями и страданиями ближних и, думая погибелью других утвердить свою власть... находил в том особое удовольствие". Сочетая свирепость с недюжинной энергией, он успел посадить на кол, сжечь, повесить, обезглавить или каким-нибудь другим жестоким образом казнить десятки аристократов.
Вскоре волна репрессий захлестнула и простых граждан. Теперь каждый мог ощутить на себе тяжелый нрав государя. В стране расплодились доносчики. По словам Хониата, "брат не смотрел на брата, и отец бросал сына, если так было угодно Андронику... Этот человек считал для себя тот день погибшим, когда он не захватил или не ослепил какого-нибудь вельможу, или кого-нибудь не обругал, или, по крайней мере, не устрашил грозным взглядом и диким выражением гнева".
Ненависть граждан вызывали и амурные забавы императора - он без зазрения совести затаскивал к себе в постель любую понравившуюся женщину. В насмешку над страданиями мужей, не смевших возражать, он выставлял на столичном форуме рога убитых им на охоте оленей. Народ прозвал лысого царя Приапом. Казнив Алексея II, шестидесятилетний Андроник женился на его тринадцатилетней невесте Агнессе (правда, династические соображения благоприятствовали браку). По словам историка, во время своих загородных прогулок василевс "любил забираться, подобно зверям, в расщелины гор и прохладные рощи и водил за собой любовниц, как петух водит кур или козел - коз на пастбище".
Свирепая тирания Андроника отвратила от него тех, кто раньше его приветствовал, заставила забыть даже его заслуги, которых, по утверждению Никиты Хониата, у императора было немало: "Кратко сказать, если бы Андроник несколько сдерживал свою жестокость и не тотчас прибегал бы к раскаленному железу и мечу, если бы не осквернял постоянно свою царскую одежду каплями крови и не был неумолим в казнях (чем он заразился у народов, среди которых долго жил во время скитальчества), он был бы не последний между царями из рода Комнинов". Трудно дать однозначную оценку столь противоречивому человеку и государю. И Хониат пишет про Андроника, что тот, "будучи отчасти зверем, украшен был и лицом человеческим".
Падение царя подготовила внешняя агрессия. Осенью 1185 года сицилийские норманны взяли Фессалонику. Рассказы о действиях захватчиков будоражили столичных граждан. Варвары перерезали в Фессалонике множество греков, осквернили православные святыни. Дикари, у которых "один и тот же сосуд служил и урыльником, и кувшином для вина" (Хониат), мочились на иконы древних фессалоникийских храмов, горланили пьяные песни в их алтарях.
Андроник не почувствовал перемены настроений в Константинополе и, отдав распоряжение готовить войска к походу, удалился из столицы развлекаться. 12 сентября в результате почти стихийного переворота власть в Константинополе захватил Исаак II Ангел. Андроник со свойственной ему решительностью прорвался во дворец, надеясь организовать сопротивление, но восставший народ перебил немногочисленную варяжскую стражу василевса - его единственную опору в бушующем городе, - и тот скрылся, переодевшись русским купцом. Сев на корабль в сопровождении Агнессы (верный себе, он прихватил еще и любимую наложницу-флейтистку), Андроник I отплыл в Малую Азию. Буря задержала парусник, и посланная вдогонку Ангелом эскадра боевых кораблей захватила беглеца. Комнину отрубили кисть руки, выкололи глаз и бросили в темницу на несколько дней без воды и пищи. Затем его посадили на облезлого верблюда и под свист и проклятия толпы повезли голым по улицам. На Андроника посыпался град ударов. Особенно усердствовали мужья и родители женщин, с которыми тот спал.
Аристократ Никита Хониат с неодобрением вспоминал шельмование плебсом человека, два года носившего красные императорские сапоги: "Жалкое то было зрелище, исторгавшее ручьи слез из кротких глаз. Но глупые и наглые жители Константинополя, особенно колбасники и кожевники и все те, кто проводит целый день в мастерских, кое-как живя починкой сапог и с трудом добывая хлеб иголкою, сбежались на это зрелище, как слетаются весной мухи на молоко или сало, нисколько не подумав о том, что это человек, который недавно был царем и украшался царской диадемою, что его все прославляли как спасителя, приветствовали благожеланиями и поклонами и что они дали страшную клятву на верность и преданность ему. С бессмысленным гневом и в безотчетном увлечении они злодейски напали на Андроника, и не было зла, которого они не сделали ему; одни били его по голове палками, другие пачкали его ноздри калом, третьи, намочив губку скотскими и человеческими извержениями, выжимали ему их на лицо. Его и его родителей поносили срамными словами... Его кололи рожнами и бросали камни. Какая-то развратница вылила ему в лицо горшок с горячей водой..." На ипподроме Комнина подвесили за ноги к перекладине и принялись избивать еще яростнее. Латинские наемники кололи его в пах кинжалами и пробовали на теле императора свое искусство наносить удар мечом. Андроник оказался удивительно стоек и, не теряя сознания, повторял: "Господи, помилуй! Зачем же вы ломаете сломанный тростник!" Наконец он забился в агонии, и, когда в предсмертной конвульсии император поднес к лицу свою изуродованную палачом руку, на которой открылась рана, кто-то закричал: "Смотрите, он и перед смертью хочет напиться крови!"
После гибели Андроника I его не успевшие закрепиться реформы пошли прахом. Последняя возможность спасти великую Византию была упущена, империя начала быстро хиреть. А кризис, подстегнутый правлением не менее жестоких, но бездарных императоров из рода Ангелов, спустя два десятилетия поставил ромейскую державу на колени.
О Комнине
Евгений
12.07.2006 07:23:45
В книге Носовского "Царь Славян" этого правителя сопостовляют с Иисусом Христом. Рекомендую почитать
На примере бурной, похожей на авантюрный роман жизни Андроника Комнина можно увидеть, что происходило в «высших эшелонах» Империи ромеев, как отчаянно боролись за власть претенденты на престол, на какие преступления шли ради власти, ибо участь проигравших в этой борьбе была трагичной.
При этом надо помнить, что в то же самое время подробнейшим образом разработанные законы государства подданными неукоснительно исполнялись, жизнь во всех частях Империи подчинялась веками незыблемым правилам, работал бюрократический аппарат государства, писали драматурги и поэты, горели благочестием богословы — жизнь Империи текла своим чередом, как и сто, и двести, и пятьсот лет тому назад…
Андроник Комнин — красивый, сильный, храбрый, хитрый, осмотрительный и жестокий человек — воспитывался в императорском дворце, будучи одним из претендентов на престол, вместе с такими же детьми, которым в недалеком будущем предстояло схлеснуться в жесточайших схватках за власть.
Его матерью была, по одним сведениям, грузинская принцесса, по другим — звенигородская княжна. Отец, старший сын императора, сам басилевсом не стал, уступив трон своему младшему брату. Но позже не раз пытался высшую власть захватить, каждый раз, однако, неудачно. В конце концов, его принудили оставить столицу — он уехал в провинцию, основал там монастырь и до конца жизни вел праведный образ жизни, занимаясь широкой благотворительностью.
Его сын Иоанн, брат Андроника, участвовавший в политических начинаниях отца, перед одним из сражений с армией Конийского султаната перешел на сторону противника, принял ислам, женился на дочери султана и стал прадедом Османа I, основателя Османской империи, которая через три столетия разбила и поглотила империю ромеев.
Андроник воспитывался у дяди-императора, и довольно рано начал участвовать в его военных походах. Но большой славы в ратном деле не снискал — один раз он попал к мусульманам в плен, из которого едва выбрался, а в походе против армянского князя прозевал вылазку гарнизона осажденного им города и был разгромлен.
Его товарищ по детским играм и учению, император , простил неудачливого полководца и отправил Андроника наместником на Балканы. Однако здесь тот начал переговоры с венгерским королем о помощи в овладении троном. Три его попытки убить басилевса провалились, и Мануил заключил заговорщика в тюрьму при своем дворце.
Просидев в камере четыре года, Андроник обнаружил в ней заложенную кирпичами нишу, в которой и спрятался. Его искали по всему Константинополю, а пока посадили в ту же камеру его жену. Они успели зачать сына, после чего Андроник, воспользовавшись ослаблением охраны, бежал. Поймали его, когда он пробирался к туркам, и посадили в более строгую столичную тюрьму. Но и оттуда Андроник сумел бежать, прикинувшись рабом. На северной границе Империи его вновь схватили, но он, пожаловавшись на расстройство желудка, отошел в кусты — и был таков!..
Наконец, беглец добрался до Руси, где его благосклонно принял галицкий князь Ярослав, давший Андронику в управление несколько городов. Они вместе охотились, сидели рядом на княжьих советах, пока от Мануила не приехала делегация, сумевшая уговорить Андроника вернуться на родину с отрядом галицкой конницы.
Он был послан императором на восточную границу, где вновь встретился в бою с армянским князем — и вновь неудачно. Утешением было лишь то, что он одолел князя в личном поединке. Но, не надеясь больше на императорскую милость, Андроник ушел к крестоносцам — в Антиохийское княжество. Там он влюбился в дочь бывшей правительницы, но их отношения были признаны кровосмесительными — они были слишком близкими родственниками (сестрой девушки была византийская императрица). И Андроник бежит в Иерусалимское королевство.
Король Иерусалимский Амори I, как и галицкий князь, принял беглеца радушно и дал ему в управление Бейрут. Там он снова влюбился и женился на молодой вдове предыдущего Иерусалимского короля, которая приходилась Мануилу I племянницей. Это настолько разозлило византийского владыку, что он потребовал от крестоносцев арестовать своего кузена и ослепить его. Предупрежденный женой, Андроник бежит с ней к мусульманам, и несколько лет они живут в Дамаске и Багдаде, пока не перебираются поближе к византийской границе. Тамошний эмир дал Андронику в управление замок, из которого тот начал совершать грабительские набеги на имперские территории. Это продолжалось до тех пор, пока наместник императора не собрал войска и не поймал Андроника в одном из его набегов.
Вечный беглец явился перед императором с цепью на шее, умоляя простить его за все. Мануил дал ему прощение, когда Андроник поклялся в верности наследнику престола, сыну Мануила Алексею, после чего отправил его наместником на южное побережье Черного моря.
Через три года Мануил умер. Малолетний наследник Алексей был занят лишь охотой и играми со сверстниками, поэтому встал вопрос — кто станет при нем регентом? Заговор, в котором активное участие принимали сыновья Андроника провалился, и вдова умершего императора Мария Антиохийская круто расправилась с соперниками, и, казалось, на этом все и было кончено. Однако всем было известно, что императрица ориентируется на вошедших в большую силу в столице «латинян» — и население Нового Рима, и духовенство были против «прозападной» императрицы у трона (часть заговорщиков даже скрылась в храме Св. Софии, где их защищала толпа горожан и священники).
Андроник, естественно, стал главой «патриотической» партии и выступил со своим войском на столицу. Несколько делегаций, которые должны были склонить его к компромиссу, сами перешли на его сторону. Люди Андроника начали распространять среди жителей столицы слухи о том, что Мария Антиохийская предала Византию, и в обмен на военную помощь «латинян» готова отдать им столицу. Распаленные этими слухами толпы горожан бросились громить «итальянский» квартал Константинополя…
Вступив в столицу, Андроник сразу присягнул на верность малолетнему императору Алексею в качестве регента. Затем регент отправился в монастырь, где был похоронен император Мануил. Увидев могилу двоюродного брата, он заплакал на глазах своих спутников. Согласно хронисту, оставшись один, Андроник начал тихо говорить, обращаясь к покойному:
«Теперь в моей ты власти, мой гонитель и виновник моего долгого скитальничества, из-за которого я сделался почти всемирным посмешищем и в нищете обошел все страны, какие обтекает солнце на своей колеснице. Ты, заключенный, как в безвыходной тюрьме, в этом камне с семью вершинами, будешь спать непробудным сном, пока не раздастся звук последней трубы; а я, как лев, напавший на богатую добычу, вступив в этот семихолмный и великолепный город, буду мстить твоему роду и заплачу ему жестоким возмездием за все зло, какое перенес от тебя» .
И Андроник начал расправу со своими противниками — многие из них были отравлены, ослеплены, сосланы. Настала очередь и вдовствующей императрицы — Мария Антиохийская была заточена в монастырь, где ее держали на воде и хлебе, пока Алексей II не подписал матери смертный приговор — ее задушили. Но были сочтены и дни ее сына-императора — он был задушен тетивой лука. Андроник Комнин, тут же женившийся на его вдове, одиннадцатилетней французской принцессе, стал басилевсом.
И оказался совсем неплохим главой государства. За четыре года своего императорства Андроник I Комнин несколько снизил налоги с населения, повысил плату чиновникам, одновременно начав жесточайше карать их за коррупцию. Результатом стало некоторое оживление в хозяйстве. Внешние войны шли с переменным успехом, но в них удалось вернуть некоторые имперские территории. Андроник заключил союз с Саладином для совместной борьбы и с крестоносцами, и с турками-сельджуками.
Однако знать, бежавшая от императорского террора и к норманнам, и к мусульманам, не переставала восставать против императора. Андроник не успевал самым жесточайшим, изуверским образом подавить один мятеж, как в другом конце страны вспыхивал другой очаг возмущения. Но главная опасность, как оказалось, таилась в самом императорском дворце.
Приближенный басилевса, отвечающий за его безопасность, решил взять под стражу двоюродного брата Андроника, Исаака Ангела. Но тот зарубил его мечом и скрылся в храме Св. Софии. На другой день, из толпы горожан, его окружавшей, раздались требования короновать Исаака, что и было сделано константинопольским патриархом.
Находившийся в окрестностях города Андроник кинулся в укрепленный дворец и заперся там вместе с верной варяжской гвардией. Император сам в первых рядах сражался с восставшими константинопольцами, но силы были слишком неравны — и он бежал на корабле в сторону Черного моря. Но здесь его подстерегала последняя в его жизни неудача — внезапно наступивший штиль остановил его корабль, и Андроник попал в руки своих врагов.
К этому времени новый хозяин императорского дворца уже обжил свои покои, куда и приказал в цепях доставить своего ненавистного предшественника. Здесь Андроник подвергся насмешкам, издевательствам и избиениям — придворные перед лицом нового басилевса вырвали ему бороду, выбили зубы, отрубили ему руку, а потом бросили в тюремную башню. Но главные его мучения были еще впереди — Андроника отдали на растерзание толпе горожан.
Его вытащили из тюрьмы, выкололи глаз и, посадив на верблюда, отправили на городскую площадь. Там Андроника уже поджидала столичная чернь, которая начала осыпать его палочными ударами и забрасывать камнями. Затем жертву поволокли на главное место городских увеселений, на ипподром. Там вчерашнего владыку привязали к поперечной балке и мучительства продолжились, пока Андроник Комнин не умер. Тело бывшего императора разрубили на куски и бросили в сточную канаву…
1. КРАТКАЯ ЛЕТОПИСНАЯ БИОГРАФИЯ ИМПЕРАТОРА АНДРОНИКА.
Скалигеровско-романовская версия истории говорит следующее. В 1081 году византийским императором в босфорском Царь-Граде, основателем новой династии Комнинов, становится Алексей I Комнин. Последним императором этой династии и был Андроник Комнин, убитый в 1185 году.
Мы воспользуемся несколькими источниками, описывающими правление императора Андроника I Комнина, в частности, известной "Историей" Никиты Хониата (его еще называют Никитой Акоминатом) , . "История" Хониата считается основным и наиболее подробным источником о византийских событиях того времени .
В 1118 году Алексей I умирает и оставляет престол своему сыну Иоанну Комнину, который правил с 1118 по 1143 год. В 1143 году императором становится Мануил, сын Иоанна. Мануил правил достаточно долго, с 1143 по 1180 год. Вопрос о наследнике Мануила был не простым. У Мануила был сын Алексей II Комнин, которому он хотел передать престол и в конце концов передал. Но кроме того право на престол имел и Андроник Комнин, близкий родственник Мануила. Согласно родословной таблице Комнинов, приведенной в , с.380, Андроник Комнин был сыном Исаака Комнина, родного брата императора Иоанна. Таким образом, Андроник приходился Мануилу двоюродным братом по отцу, см. рис.2.1 .
При жизни Мануила, его двоюродный брат Андроник был явным соперником императорского сына Алексея. Как многие считали, именно к Андронику должен был перейти престол после смерти Мануила , с.257. Такое соперничество двух династических ветвей комниновского дома началось давно, поскольку еще Исаак, отец Андроника, соперничал с Иоанном - отцом Мануила. "Стремление к царствованию перешло к Андронику от отца как наследственное достояние" , с.292.
В результате Андроник был заточен "в башню Анемы - самую страшную тюрьму Константинополя. Просидев несколько лет, Андроник, благодаря своей исключительной смелости и сообразительности, совершил оттуда побег, был опознан, схвачен, вторично бежал и сумел добраться до русского князя Ярослава Осмомысла Галицкого" , с.257-258.
Затем Андроник несколько раз мирился и ссорился с Мануилом. Какое-то время он даже предводительствовал войсками Мануила, но затем ему пришлось снова бежать и он долгие годы провел в изгнании. Андроник побывал во многих странах, был в Иерусалиме, Багдаде, Иконии, Дамаске , с.258. Но особенно тесными были его связи со скифами, то есть с Русью. Царь-градские летописи обвиняют его в пристрастии к скифским обычаям, к скифам. Как сообщает Никита Хониат, перед смертью Андроник пытался переправиться к тавроскифам, то есть на Русь: "Предположил же он бежать к тавроскифам, потому что все римские области, равно как и владения других народов, считал для себя не безопасными" , с.355. С.Б.Дашков именует скифскую охрану Андроника "варяжской" , с.261. Никита Хониат говорит: "Он (Андроник - Авт.) имел при себе немало телохранителей, притом всех варваров... которые... по большей части нисколько не понимали греческого языка" , с.331.
В то же время Андроник, как считается, не любил "латинян" , с.258. Более того, придя к власти, "Андроник объявил войну находящимся в Константинополе латинянам" , с.264.
После смерти Мануила в 1180 году власть перешла к его молодому сыну Алексею. Но в Царь-Граде началась смута: знать и горожане призвали на царство Андроника. Он в то время управлял городом Эней в Пафлагонии, не так далеко от Царь-Града , с.258.
<<Весной 1182 года пафлагонские войска двинулись на столицу. По пути армия Андроника обрастала как снежный ком жителями восточных провинций, приветствовавшими приход Комнина, освободителя от засилия "латинян". Одно имя Андроника вызывало в столице ликование, про его достоинства народ слагал восторженные песни. Посланный для организации борьбы с мятежом константинопольский сановник Андроник Ангел переметнулся на сторону восставших... Андроник Комнин долго не вступал в столицу, выжидая удобный момент... Лишь в апреле 1183 года... Андроник торжественно въехал в Константинополь>> , с.258-259.
Став императором, "Андроник существенно ограничил расходы двора... и принялся решительно искоренять злоупотребления чиновников и знати" , с.259. По этому поводу Никита Хониат (относящийся, кстати, крайне отрицательно к Андронику) пишет следующее: "Он помогал бедным подданным щедрыми подаяниями... Он до такой степени обуздал хищничество вельмож и так стеснил руки, жадные до чужого, что в его царствование населенность во многих областях увеличилась... Кто отдал КЕСАРЕВА КЕСАРЕВИ (опять евангельское выражение - Авт.), с того никто больше не спрашивал, у того не отнимали, как бывало прежде, и последней рубашки... От одного имени Андроника... разбегались алчные сборщики податей; оно было страшным пугалом для всех, кто требовал сверх должного, от него цепенели и опускались руки, которые прежде привыкли только брать... Он не продавал общественных должностей... но предоставлял их даром и лицам избранным" , с.333-334.
Знать, в том числе и ближайшие родственники Андроника, были, естественно, недовольны. Они считали, что он обижает знатных, требуя равенства всех перед законом. "Недовольная знать стала поднимать против Андроника мятежи" , с.259. Никита Хониат, выражающий точку зрения противников Андроника, не жалеет темных красок, описывая правление Андроника как "действия зверя", см. подробности ниже. С.Б.Дашков пишет: "Император организовал неслыханный доселе террор против знати" , с.260.
В конце концов, когда Андроник находился в своей загородной резиденции, в Царь-Граде вспыхнул мятеж в пользу Исаака Ангела, одного из приближенных Андроника и его дальнего родственника (роды Ангелов и Комнинов были родственными). Андроник попытался подавить восстание и лично прибыл в столицу. Однако ему это не удалось. Тогда Андроник, вместе с немногими приближенными, попытался бежать на Русь. Но страшная буря, захватившая его корабль в Черном море, помешала спасению. Посланная за ним погоня схватила императора и привезла к Царь-Град.
Андроника замучали, а затем всенародно казнили на ипподроме. Описание его мучений и казни поразительно напоминают евангельский рассказ о Страстях и распятии Христа , с.356-358.
Тело Андроника было взято "некими людьми". Затем у Никиты Хониата следует странная фраза: "Они взяли оттуда труп Андроника и положили его в одном низменном месте... ЗДЕСЬ И ДОСЕЛЕ ЖЕЛАЮЩИЕ МОГУТ ВИДЕТЬ ЕГО; СОСТАВ ЕГО ЕЩЕ НЕ СОВСЕМ РАЗЛОЖИЛСЯ" , с.360. Надо сказать, что труд "История" Никиты Хониата доведен до 1206 года. Поэтому слова о том, что "состав его еще не совсем разложился" на протяжении по крайней мере двух десятков лет, выглядят весьма странно. Здесь Хониат либо хотел что-то скрыть, либо поздний переписчик-редактор чего-то не понял.
Наш анализ "летописной биографии" Андроника будет опираться, в частности, на известную "Историю" Никиты Хониата. Забегая вперед, сразу скажем, что из обнаруженных нами фактов следует, что Хониат, по-видимому, переписывал или редактировал какой-то старый текст, близкий к Евангелиям. Может быть, не сами Евангелия, но некую книгу, рассказывавшую о евангельских событиях XII века.
Но прежде всего напомним читателю евангельский рассказ.
2. ПОДРОБНЫЙ РАССКАЗ О ЕВАНГЕЛЬСКИХ СОБЫТИЯХ ПО СТАРИННОЙ КНИГЕ "СТРАСТИ ХРИСТОВЫ".
Сегодня основным источником сведений о евангельских событиях считаются четыре канонических Евангелия. Однако наряду с событийным костяком они много говорят собственно о христианском учении, перемежая события с притчами и поучениями. Кроме того, последовательность событий в разных Евангелиях иногда отличается. В качестве примера можно привести известную рассогласованность синоптиков, то есть Матфея, Марка, Луки, и евангелиста Иоанна относительно времени наступления иудейской Пасхи при распятии. Синодальный перевод евангелия от Иоанна говорит, что она наступила в субботу, а синоптики утверждают, что Христос ел пасху на Тайной Вечери уже в четверг. Конечно, эти сведения могут быть согласованы, но проблема - как это сделать - возникает. И сделать это, вообще говоря, можно по-разному. См. подробности далее.
В христианской литературе есть много книг, так или иначе описывающих евангельские события. Эти книги отнюдь не исчерпываются четырьмя каноническими Евангелиями. В частности, на Руси была известна книга под названием "Страсти Христовы", подробно описывающая последние дни (или месяцы) жизни Христа. Книга была широко известна и неоднократно переиздавалась в старообрядческих типографиях в XVIII-XX веках. Мы воспользовались переизданием 2001 года .
В книге "Страсти Христовы" евангельские события представлены в следующей последовательности.
2.1. ХРИСТОС ВОСКРЕШАЕТ ЛАЗАРЯ, КОТОРЫЙ СТАНОВИТСЯ АРХИЕРЕЕМ КИТАЙСКОГО ГОРОДА.
Книга начинается с рассказа о том, как Христос воскресил Лазаря, см. рис.2.2 и рис.2.3 . Впоследствии Лазарь стал архиереем "Китейского Града" , листы 4-7. Возникает естественный вопрос - что такое Китейский или Китайский Град? Вряд ли город находился на территории современного Китая. Ниже мы увидим, что, скорее всего, здесь имеется в виду Русь. Недаром в Москве до сих пор сохранилось название Китай-Город. В наших предыдущих исследованиях мы неоднократно говорили о том, что в старых хрониках "Китай" означал Русь, см. книгу "Империя", часть 2. Итак, Лазарь, воскрешенный Христом, становится впоследствии РУССКИМ АРХИЕРЕЕМ.
Апостолы легли спать, а Христос бодрствовал и "хождаша по ограду" , лист 52, то есть ходил по этому укреплению. Здесь слово "оград" еще яснее говорит, что речь шла не о саде, а именно об укреплении. Иуда знал это место и привел туда погоню. "Беззаконный же Июда ведяше оград той, понеже бо часто Исус со ученики своими прихождаша в той оград" , лист 52.
Когда погоня подошла к укреплению, Иисус увидел, как много идет народу, понял, что сопротивление бессмысленно и вышел навстречу. Христос "поиде ко апостолам и возбуди их, глаголя: восстание и видите, колик народ к нам идет, яти мя хотяще... и изыде из ограда и срети Июду и воинов жидовских" , лист 59.
2.9. ЖЕЛЕЗНАЯ ЦЕПЬ, ЗА КОТОРУЮ ВОЛОКУТ ХРИСТА.
Схватив Христа, воины связали ему руки и НАДЕЛИ НА ШЕЮ ЖЕЛЕЗНУЮ ЦЕПЬ. О ней упоминается несколько раз. В книге "Страсти Христовы" подробно описывается, как Христа волокли за железную цепь, надетую на шею. При этом сказано, что ему отбили руки и ноги и поэтому он не мог идти. "Воини же жидовстии вземше Исуса связавши руце ему пречистя, и шею Его святую возложиша цепь железную. И начаша бити Его немилостивно... И влечаху Его по земли цепию за шею, и вельми сурово биша Его, на месте том, и пречистыя руце и нозе Ему отбиша. Потом же возставиша Его на нозе, и поведоша чрез поток Кедрский. Сами убо они окаянии жидове идяху посуху, Исуса же пхаху в блато. Толико же биша Его, яко с великаго их биения не можаше из грязи изыти, они же влечаху Его цепию за шею, чрез поток Кедрский. Егда же извлекоша Его на сухое место, возложиша руки своя на Него... И приведоша Исуса ко двору Анны архиерея, понеже той Анна архиерей тесть Каиафе бяша: Каиафа же того лета церкви держа начальство. И тогда собрашеся множество жидов во двор Каиафин, прежде пришествия Христова, ждуще Исуса во двор той" , лист 63.
Это описание отсутствует в канонических Евангелиях. Оно весьма интересно. Во-первых, обращает на себя внимание ТОПКАЯ ГРЯЗЬ, по которой волокут Христа. Грязь названа болотом, а потом еще сказано, что Христос даже не мог сам из нее выбраться, поскольку был обессилен побоями. Спрашивается, можно ли было найти в окрестностях современного Иерусалима ТОПКУЮ БОЛОТИСТУЮ ГРЯЗЬ? Очень сомнительно. Современный Иерусалим, то есть Эль-Кудс, находится в пустыне, где воды крайне мало. Сегодня она поступает с помощью водонапорных станций, а в прежние времена там берегли каждую каплю. Поэтому там вряд ли могли быть сырые дороги, покрытые мокрой липкой грязью.
Кроме того, здесь интересно многократное упоминание о железной цепи, надетой на шею Христа. Подчеркивается, что за цепь его волокли по земле. Такая деталь отсутствует в Евангелиях. Однако она отчетливо проявляется в биографии императора Андроника, см. ниже.
На старинных изображениях Страстей Христа, иногда показано, что его волокут за веревку, обвязанную вокруг пояса, см., например, рис.2.9 . В то же время сохранилось много изображений (и как мы теперь понимаем, более правильных), где показано, что веревка была обвязана ВОКРУГ ШЕИ Христа, как и подчеркнуто в старинных текстах, см. рис.2.10 , рис.2.11 и рис.2.12 . Мы видим, что некоторые художники XIV-XVII века еще помнили, что Иисуса волокли на казнь за веревку или цепь ВОКРУГ ШЕИ. Найти изображений с отчетливо нарисованной именно ЖЕЛЕЗНОЙ ЦЕПЬЮ нам пока не удалось. Хотя, надо сказать, веревка и тонкая железная цепь могли изображаться весьма похоже.
Здесь мы пока прервемся. Перейдем к анализу соответствий между евангельским рассказом и биографией императора Андроника Комнина.
