Политические партии в Беларуси в начале ХХ в. Политические партии в Беларуси в начале ХХ в Смотреть что такое "Бунд" в других словарях

Бунд

БУНД м. [идиш Bund - союз] Националистическая партия "Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России" (1897 - 1921), поддерживавшая "экономистов" и меньшевиков.

◁ Бу́ндовский, -ая, -ое. Б-ая печать.

(на идише Bund - союз) («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России»), социал-демократическая организация, объединяла еврейских рабочих и ремесленников западных областей Российской империи; основан в 1897 в Вильно. Лидеры: Р. А. Абрамович, И. Л. Айзенштадт, А. И. Кремер и др. В 1898-1903 и с 1906 автономная организация в РСДРП, стояла на позициях меньшевиков. После Октябрьской революции произошёл раскол в организации: часть Бунда выступила против советской власти, часть вошла в РКП(б). В 1921 Бунд в России самоликвидировался, в Польше существовал до конца 1930-х гг.

БУНД (идиш Bund - союз; полн. Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России) - социал-демократическая еврейская организация, действовавшая в Восточной Европе с конца 19 до середины 20 века. Придерживаясь социалистической идеологии, Бунд выступал за национально-культурную автономию для еврейского населения западных регионов Российской империи (см. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ) , создание самостоятельной светской системы просвещения евреев, поддерживал развитие культуры на языке идиш. Бундовцы полагали, что эти меры позволят еврейскому населению избежать ассимиляции и сохранят его национальную самобытность. Выступая с антирелигиозных позиций, Бунд был против сионистских идей переселения евреев в Палестину.
С начала 1890-х годов в западных губерниях Российской империи стали возникать просветительские кружки и стачечные кассы еврейских рабочих и ремесленников. Значительная часть их участников оказалась под влиянием марксистских идей. Евреи-марксисты (Т.М. Копельзон, А.И. Кремер, И.Л. Айзенштадт, Ю.О. Мартов) проводили агитационно-пропагандистскую работу, трактуя учение Маркса (см. МАРКС Карл) применительно к традиционным представлениям об особой миссии еврейского народа. Они выдвинули идею о специфическом положении еврейского пролетариата, крайне бесправного и гонимого, и о необходимости создания в связи с этим самостоятельной еврейской рабочей организации. Политическое обоснование этим взглядам дал Ю.О. Мартов в речи на первомайском собрании в Вильно (1895) под названием «Поворотный пункт в истории еврейского рабочего движения» (опубликовано в 1900, Женева).
25-27 сентября 1897 года в Вильно (см. ВИЛЬНО) прошел съезд представителей групп еврейских социал-демократов Вильно, Минска, Белостока, Варшавы, Витебска, который основал Бунд, избрал его Центральный комитет, редакционные коллегии центральных печатных органов - газеты «Арбейтер штимме» («Рабочий голос», издавалась нелегально в России) и журнал «Идишер арбейтер» («Еврейский рабочий», издавался в Женеве заграничным комитетом Бунда). В 1898 году Бунд участвовал в подготовке и проведении Первого съезда Российской социал-демократической рабочей партии и вошел в РСДРП как самостоятельная организация, представляющая интересы еврейского пролетариата. С 1901 года Бунд издавал за границей информационный листок «Последние известия» (до января 1906 вышло 256 номеров). Четвертый съезд Бунда (апрель 1901) выдвинул план переустройства РСДРП на началах федерации.
Будучи сугубо национальной организацией, Бунд претендовал на исключительную роль представителя интересов еврейского пролетариата (см. ПРОЛЕТАРИАТ (рабочий класс)) в социал-демократическом движении. На практике это означало, что все еврейские социал-демократы должны были, так или иначе, подчиняться политической воле Бунда. Однако многие евреи-революционеры активно участвовали в российском социал-демократическом движении вне всякой организационной связи с Бундом. И хотя Пятый съезд Бунда (июнь-июль 1903) ультимативно выдвинул требование признания Бунда «единственным представителем еврейского пролетариата», Второй съезд РСДРП отклонил этот ультиматум. В ответ Бунд заявил о выходе из РСДРП. В последующие годы бундовцы продолжали вести социалистическую пропаганду, определились со своей программой по национальному вопросу. Они требовали предоставить еврейскому населению полное гражданское и политическое равноправие, право использования евреями родного языка в сношениях с судом, государственными учреждениями и органами местного управления. Право нации на самоопределение, закрепленное в программе РСДРП, оценивалось бундовцами как слишком «туманное». В свою очередь Бунд выдвинул лозунг национально-культурной автономии.
В период Первой русской революции (см. РЕВОЛЮЦИЯ 1905-07 В РОССИИ) (1905-1907) влияние Бунда на массы значительно возросло, с конца 1905 года в России начала издаваться легальная бундовская пресса. В ходе революционных событий бундовцы смыкались с большевиками, поддержали бойкот Булыгинской думы и Первой Государственной думы. Сняв требование признания себя «единственным представителем еврейского пролетариата», на Четвертом (Объединительном) съезде РСДРП (1906) Бунд снова вошел в состав РСДРП. С конца 1906 года в обстановке спада революционной волны радикальные настроения слабеют, Бунд смыкается с меньшевиками, которые признали лозунг национально-культурной автономии. В октябре 1910 года численность бундовцев оценивалась в две тысячи членов. В последующий период Бунд в целом выступал как союзник меньшевиков, пропагандировал идеи австро-марксизма. Во время раскола РСДРП в 1912 году В.И. Ленин клеймил бундовцев как оппортунистов, требовал их изгнания их партии.
С началом Первой мировой войны (см. ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА 1914-18) Бунд занял оборонческие позиции, призывал еврейских рабочих выступить в защиту своего отечества - России. В дореволюционный период Бунд играл заметную роль в российском социал-демократическом движении, через сеть своих легальных организаций таких, как комитеты обороны, бюро труда, рабочие столовые, культурно-просветительские общества, филантропические организации, он оказывал существенное влияние на еврейские массы населения. В ходе Февральской революции влияние Бунда укрепилось, быстро выросла его численность. Представители Бунда входили в состав Петроградского, Московского и провинциальных советов рабочих и солдатских депутатов, бундовцы выдвинулись на руководящие роли в меньшевистском движении (Р.А. Абрамович, М.И. Либер, В.А. Канторович, Д.О. Заславский), поддерживали Временное правительство, которое в марте 1917 года отменило все 140 законов и распоряжений, ограничивающих права евреев во всех сферах общественной жизни.
Октябрьскую революцию (см. ОКТЯБРЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917) Бунд не принял, считая приход к власти большевиков «узурпацией народной воли». Не признав легитимность власти Совета народных комиссаров, бундовцы выступили с требованием создания коалиционного правительства. Восьмой съезд Бунда (декабрь 1917) принял установку на парламентский, демократический путь борьбы с большевиками, рассчитывая, что Учредительное собрание отстранит их от власти. В мае 1918 года бундовцы провозгласили линию на борьбу с «большевизмом в Советах и путем Советов». В условиях гражданской войны Бунду не удалось сохранить внутреннее единство, часть бундовцев выступала против Советской власти, за свержение власти большевиков, другая часть полагала необходимым участвовать в работе Советов, составляя в них «парламентскую оппозицию». В то же время многие евреи приняли активное участие в Октябрьской революции, в борьбе за установление Советской власти, заняли важные и ответственные посты в партийно-государственном аппарате Советской России. Постепенно в Бунде укреплялось мнение о необходимости сотрудничества с большевиками, тем более, что антисоветски настроенные лидеры (Р.А. Абрамович, И.Л. Айзенштадт) эмигрировали за границу. Одиннадцатая конференция Бунда (март 1919) провозгласила признание Советской власти, а уже апреле 1919 года ЦК Бунда объявил о мобилизации бундовцев в Красную армию, призвал еврейский пролетариат выступить на защиту революции и Советской власти. Еврейская военная секция занималась отправкой бундовцев на фронт и изданием газеты «Красная армия».
В свою очередь руководство большевистской партии, стремясь закрепить влияние на бундовцев, пошло на финансирование их деятельности, помогало в издании и распространении печатных органов Бунда. Все это способствовало усилению коммунистической идеологии среди бундовцев. В Белоруссии (см. БЕЛОРУССИЯ) левые бундовцы создали автономную организацию, которая провозгласила себя Еврейской коммунистической партией. На Украине левые бундовцы создали Коммунистический Бунд (Комфарбанд). Двенадцатая конференция Бунда (март-апрель 1920, Москва) приняла решение о разрыве с меньшевиками, признании программы РКП(б) и присоединении к Коминтерну. После признания правильности политики большевиков встал вопрос о слиянии Бунда с РКП(б). При этом бундовцы стремились сохранить автономию своей организации, настаивали на признании за Бундом прерогатив еврейской секции Агитпропа РКП(б). Специальные комиссии Политбюро ЦК РКП(б) и Коминтерна отвергли требования бундовцев и предложили свои условия объединения. В марте 1921 года на Тринадцатой конференции в Минске левые бундовцы приняли решение о вхождении в РКП (б) на предложенных условиях, что привело к самоликвидации Бунда на территории Советской России.
Бундовцы несогласные с большевистской политикой в апреле 1920 года созвали свою конференцию в Витебске (см. ВИТЕБСК) и объявили о создании Социал-демократического Бунда, который в дальнейшем блокировался с меньшевиками и разделил их судьбу. За границей бундовцами-эмигрантами было организовано «представительство ЦК Бунда за границей». Ведущую роль в нем играли Р.А. Абрамович, А.Я. Мутник, В. Косовский. В независимых прибалтийских государствах и Польше бундовские организации действовали вплоть до начала Второй мировой войны. В парламентах Польши и Латвии была представлена фракция Бунда. В бундовской молодежной организации «Цукунфт» (Zukunft, на идиш - будущее) числилось до 15 тысяч членов. Кроме того, действовали детская, женская и спортивная организации Бунда. В Прибалтике и Польше бундовцами была создана сеть еврейского начального и среднего образования, больничных касс, социальной помощи, профессиональных союзов, культурных организаций. Видную роль в деятельности польского Бунда играли Виктор Альтер и Хенрих Эрлих. В 1930-х годах в ходе сталинских репрессий многие бывшие бундовцы были уничтожены. Та же участь ждала большую часть членов Бунда, остававшихся в Польше и Прибалтике после оккупации немецкими войсками в ходе Второй мировой войны.

Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "Бунд" в других словарях:

Бунд - Бунд, а … Русский орфографический словарь

Еврейская социал демократическая организация, основанная в 1897 г. и укоренившаяся преимущественно в губерниях царства Польского. Имеет революционный характер. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. бунд… … Словарь иностранных слов русского языка

- (идиш Bund союз) (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве Польше и России), социал демократическая организация, представлявшая главным образом еврейских ремесленников западных областей Российской империи; основан в 1897 в Вильно. Лидеры: Р. А.… … Большой Энциклопедический словарь

БУНД, бунда, муж. (идиш Bund) (полит.). Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, польше и до революции в России (меньшевистская, мелкобуржуазная организация). Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

- (идиш Bund союз) («Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России») социал демократическая организация, представлявшая главным образом еврейских ремесленников западных областей Российской империи; основан в 1897 в Вильно. Лидеры: Р. А.… … Политология. Словарь.

Бунд

Политическая угнетенность евреев, русификаторская национальная политика по отношению к белорусам, ограничение для польской буржуазии создали опасное напряжение в обществе. В экономическую и политическую борьбу вплетались аспекты национально-освободительного движения.

Среди значительной части социал-демократов западных губерний зародилась сепаратистская тенденция, которая проявилась в стремлении в создании рабочих организаций по национальным особенностям в городах с многонациональным населением. На такую платформу стала Литовская социал-демократическая партия. В сентябре 1987 г. в Вильно был организован съезд представителей еврейских социал-демократических организаций Вильни, Минска, Витебска, Варшавы, Белостока, но котором был создан Бунд - Всеобщий еврейский рабочий союз Литвы, Польши и России. Лидером его стал А. Кремер. Необходимость создания Бунда мотивировалась тем, что только национальная организация еврейских рабочих может лучше защитить их интересы.

Сразу после съезда была развернута агитация за вступление в Бунд рабочих организаций, которые существовали на то время в Беларуси. Брестская организация осенью 1897 г. вступила в Бунд, однако была разгромлена полицией. Гомельские социал-демократы, заметив угрозу раскола, отказались вступать в Бунд. Не согласились на вступление в Бунд и многие члены Минской еврейской рабочей организации.

«Обособлению еврейского рабочего движения способствовали и некоторые политические партии, ограничивающие работу только средой евреев. Бунд строился по национальному признаку на основе стачечных касс еврейских рабочих. Еврейское рабочее движение имело свою специфику. Пропаганда велась на еврейском языке, что затрудняло участи рабочих других национальностей в проводимых акциях. Многие еврейские рабочие просто не знали русского языка» 11 Бригадин П. Эсеры в Беларуси. Мн., 1994. - С. 29..

Бунд активно проводил агитационно-пропагандистскую работу, добиваясь пополнения своих кружков представителями радикальной интеллигенции, ремесленников и рабочих. «Марксизм трактовался применительно к традиционным представлениям об особой миссии еврейского народа» 22 Политические партии России. Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия, М., 1996. - С. 93. .

В 1898 Бунд участвовал в подготовке и проведении 1-го съезда Российской социал-демократической рабочей партии, вошел в РСДРП как организация, автономная в вопросах, касающихся еврейского пролетариата. Бунд руководил экономической борьбой еврейских рабочих (в 1890-1900 гг. прошло 312 забастовок еврейского пролетариата в Северо-Западном крае), что расширило его влияние. К концу 1900 г. организации бунда были в 9-ти городах.

Зимой 1901 г. центральный комитет Бунда официально провозгласил лозунг "культурно-национальной автономии". В апреле 1901 г. IV съезд Бунда принял программу по национальному вопросу, по существу исходившую из признания евреев России экстерриториальной нацией, и одобрил в принципе буржуазно-националистическую "культурно-национальную автономию".

V съезд Бунда (июнь-июль 1903 г.) выдвинул в качестве ультимативного пункта требование признания Бунда «единственным представителем еврейского пролетариата». II съезд РСДРП отклонил это требование, и делегация Бунда покинула его, заявив о выходе Бунда из РСДРП.

VI съезд в программе по национальному вопросу зафиксировал основное положение: полное гражданское и политическое равноправие евреев; для еврейского населения употребление родного языка в сношениях с судом, государственными учреждениями и органами местного самоуправления; национально-культурная автономия.

В период революции 1905 1907 гг. Бунд имел 274 организации, объединявшие около 34 тысяч человек. В 1906 г. Бунд снимает требование признание «единственным представителем еврейского пролетариата» и вступает в РСДРП.

После февральской революции Бунд раскололся и часть бундовцев объединилось в Витебске в Социал-демократический Бунд и разделили общую судьбу меньшевиков.

Российская история XX века - это неразрешенный русский и еврейский вопросы

В последнее время стало модным совершенно необоснованное, лубочное представление о том, что до революции в «единонеделимой» России с губернским устройством «национального вопроса не было», по-видимому, как «не было секса» в СССР. Потом, как известно, пришли большевики и из-за своей оголтелой русофобии насоздавали вместо губерний национальные республики, чем «заложили мину замедленного действия» под страну.

Естественно, такие заявления рассчитаны только на тех, кто не понимает, что в начале XX века Российская империя испытывала потребность в серьезной трансформации, попытками которой были и реформы 1905 года, и модернизация Столыпина, и именно ее неудача (причины которой мы здесь разбирать не будем) привела к победе большевиков.

«Национальный вопрос» в Российской империи

Одним из вопросов, нуждающихся в неотложном решении, был именно «национальный вопрос», понимаемый комплексно. Подъем национальных движений по всему миру не обошел стороной и Россию, которая была пусть своеобразной, но колониальной империей, удерживающей в подчинении присоединенные народы, проживающие на своих землях. Соответствующие движения росли на национальных окраинах, как на дрожжах, имея при этом левую (лево-националистическую) направленность, что делало их частью общероссийского освободительного движения наряду с русскими партиями, добивавшимися демократических реформ.

Помимо русских левых, социал-демократов и социалистов-революционеров необходимость решения «национального вопроса» через переход к новому, учитывающему национальную субъектность народов устройству, понимали и либералы, и, как это, на первый взгляд, ни парадоксально, некоторые русские националисты, располагающиеся на правом фланге российской политики. Впрочем, парадоксально это только на первый взгляд, потому что такие националисты, в отличие от державников-монархистов из черносотенных организаций, ставили перед собой задачу трансформации России из русского государства в имперском смысле в русское национальное государство, что также требовало решения вопроса «национальных меньшинств», численность которых к тому моменту уже превышала численность великороссов. Вот что об этом писал главный идеолог русских националистов Михаил Меньшиков, который фактически с другого конца и с другими мотивами, но отстаивал ту же идею «права наций на самоопределение», что и левые:

« Я не принадлежу к тем националистам-русским, которые отрицают инородческие автономии. Я придерживаюсь обратного взгляда. Если бы вопрос об этом был поставлен серьезно, я со своею решительностью настаивал бы на соблюдении не только автономии Финляндии и Бухары, но и о возвращении автономии Польше, отнятой 80 лет назад. И Литва, и Грузия, и Армения, если действительно они желают автономии, мне кажется, должны были бы получить ее - и не столько в их интересах, сколько в наших собственных. Хотя я не думаю, чтобы враждебность к России этих народностей была погашена с дарованием автономии, но она была бы локализована, введена в определенные территории, - теперь же весь организм России пропитан враждебными ей элементами, что гораздо опаснее. Все проклятие еврейского (и отчасти польского) вопроса в том, что люди этих национальностей проникают к нам целыми колониями и внедряются точно бациллы, разрушая национальные наши ткани. Сиди они у себя дома, то (будь еще враждебнее к нам) они, подобно финляндцам, были бы сравнительно безвредными.

Мне кажется, истинная цель русского национализма не в том, чтобы обрусить чуждые племена (задача мечтательная и для нас непосильная), но в том, чтобы обезопасить их для себя, а для этого есть одно лишь средство - оттеснить инородческий наплыв, выжать его из своего тела, заставить уйти восвояси. Конечно, всего проще было бы не пускать в Россию иноплеменников иначе как в качестве иностранцев, но раз была сделана когда-то роковая ошибка, ее следует исправить. В идеальной схеме пусть каждый чувствующий себя в России нерусским ищет своего отечества, и инородцам следует помочь в этих поисках».

В этом смысле, несмотря на перегибы в ту или иную сторону, создание (национальных) союзных и автономных республик, а также округов и областей в ставшей Советским Союзом Российской империи было вполне объективной попыткой решения «национального вопроса». Тем более, что в ряде случаев в условиях гражданской войны они шли на это вынужденно, чтобы заручиться поддержкой окраин - в отличие от белых вроде Деникина, которых погубило их «единонеделимство».

Тем не менее, мина под СССР ими, действительно, была заложена, но не насущным решением «национального вопроса», а отказом от решения двух его составляющих, находящихся в тесной связи: «еврейского вопроса» и «русского вопроса».

Такими ли интернационалистами были большевики?

В постсоветские годы большевиков стало принято считать антирусской партией, как за их политику «расчленения Единой и Неделимой на национальные республики», так и из-за активной роли, которую играл в партии ее еврейский элемент. Но это взгляд условно с русской стороны. Глядя же с позиций национальных движений нерусских народов, их можно обвинить ровно в противоположном. Так, украинские, татарские и многие другие националисты определяли большевизм исключительно как «российский», рассматривая его в качестве реинкарнации русского империализма. Надо сказать, что, как это не удивительно покажется русским патриотам-антикоммунистам, основания для этого были.

Так, вопреки всем домыслам, факты упрямо свидетельствуют о том, что, включив в свою программу пункт «о праве наций на самоопределение», в строительстве собственной партии большевики совершенно не собирались его придерживаться, предпочитая любимый «единонеделимцами» территориальный принцип организации партячеек и препятствуя созданию национальных секций.

По мнению украинского историка Г. Костюка, «большевики, как сторонники единой централизованной страны и единой руководящей партии в ней, отрицали какое-либо право на существование инонациональных социал-демократических партий даже на принципе федеративной связи и полного согласования действий».

В своей работе «Национальный состав и национальная политика партии большевиков до прихода к власти» А.Здоров пишет:

«Накануне IV-го Объединительного съезда РСДРП (апрель 1906 года) лидер большевиков В.И. Ленин предложил проект резолюции «Отношение к национальным социал-демократическим партиям». Исходя из того, что в ходе революции пролетарии всех наций все более сплачиваются общей борьбой против самодержавия и буржуазии, В.И. Ленин предлагал скорейшее слияние всех национальных социал-демократических партий России в единую Российскую социал-демократическую рабочую партию на основе полного слияния местных организаций всех этих партий. Причем в проекте Ленина отмечено, что «партия должна фактически обеспечить удовлетворение всех партийных интересов и нужд социал-демократического пролетариата данной национальности, считаясь с его культурно-бытовыми особенностями». Для этого планировалось «устройство особых конференций социал-демократов данной национальности, представительство национальных меньшинств в местных, областных и центральных учреждениях партии создание особых групп литераторских, издательских, агитаторских и т.п.

Если продумать до конца этот проект, то он означал по сути утверждение в рамках единой и неделимой российской партии культурно-национальной автономии по персональному принципу для представителей всех остальных народов, кроме русского».

Как видно, при всех громких декларациях о самоопределении наций, в своей собственной партии Ленин пытался реализовывать подход, который ничем не отличается от идей Жириновского для страны: национально-культурная автономия при чисто территориальном делении государства. Такой подход обусловил конфликт российских большевиков с украинскими левыми, будущими петлюровцами еще до их прихода к власти.

Так, украинский социал-демократ Лев Юркевич в январе 1917 года писал: «Русские социал-демократы, следуя по стопам правительственной ассимиляции, и пользуясь ее результатами, организовывали пролетариат в украинских городах как русский пролетариат и этим отделяли его культурно от пролетариата сельского, чем, конечно, нарушали единство рабочего движения на Украине и замедляли его развитие… Они никогда не выступали на украинской территории против национального угнетения и пользовались результатами этого угнетения».

Не горели большевики и желанием признавать национальное самоопределение ряда народов даже в годы Гражданской войны. В 1918 году секретарь Северо-Западного обкома РКП(б) В.Г. Кнорин заявлял: «Мы считаем, что белорусы не являются нацией и что те этнографические особенности, которые отделяют их от остальных русских, должны быть изжиты». А председатель Казанского губисполкома И. Ходоровский, секретарь губкома Г. Гордеев и председатель губсовпрофа А. Догадов в 1920 году выступали против создания Татарской АССР.

Тем не менее, под давлением законов реальной политики, из-за необходимости заручиться поддержкой нерусских народов во время Гражданской войны, коммунисты все же были вынуждены признать национальное самоопределение в форме автономий.

Но, как уже указывалось выше, не коснулось это двух народов, стоявших у самых истоков российского левого движения: русских и евреев.

Еврейское рабочее движение, как известно, было активной частью российского левого движения и было представлено БУНД (Всеобщим еврейским рабочим союзом). Помимо общесоциальных требований, характерных для левых партий, БУНД, как и другие национальные левые движения (например, Революционная Украинская партия Петлюры), имел и специфически национальные задачи. В случае с БУНДом они часто менялись от одного съезда к другому, поэтому, не вдаваясь в эти переменные позиции, можно сказать, что главной задачей еврейских левых было завоевание для российского (еще в имперских границах) еврейства положения отдельного и самостоятельного национально-политического субъекта будущей демократической федерации.

Так как в подготовке к созданию первой российской социал-демократической партии принимало участие немало евреев, на II Съезде РСДРП, который, по сути, был первым и учредительным, встал вопрос о месте еврейского рабочего движения в общероссийском. БУНД добивался автономии в качестве национальной секции и федеративных отношений с русской организацией. Однако это предложение на Съезде было разгромлено двумя евреями-ассимилянтами: Мартовым и Троцким, видевшими себя в числе вождей всего российского пролетариата.

Психологические мотивы людей вроде Мартова и Троцкого хорошо понятны: они, конечно, выступали за полное устранение административных ограничений в отношении евреев в Империи, но отнюдь не для того, чтобы довольствоваться чисто еврейским национальным горизонтом. Будучи людьми, оторванными от своих корней и традиции и по языку больше принадлежа к русской (левой) политической культуре, они и им подобные левые русскоязычные евреи претендовали на значительно большее.

Учитывая незавидную участь БУНДа, фактически исчезнувшего в водовороте Гражданской войны, в которой идея оформленной еврейской субъектности в российской политике потерпела крах, а ее жизнеспособные носители влились уже в зарубежный (сионистский) проект, можно сказать, что история продемонстрировала правоту русскоязычных евреев. Больше того, в каком-то смысле можно сказать, что победа большевиков-централистов ознаменовала собой общероссийский триумф еврейства, которое выдвинулось на роль общероссийской элиты, взамен прежней: «реакционной» и «буржуазной». Как писал комиссар советского правительства по еврейским делам Диманштейн, «из-за войны значительное количество еврейской средней интеллигенции оказалось в русских городах. Они сорвали тот генеральный саботаж, с которым мы встретились сразу после Октябрьской революции и который был нам крайне опасен».

Не приходится сомневаться, что такой поворот событий Ленин просчитывал изначально, рассматривая еврейскую неоинтеллигенцию как контр-элиту. Будучи классическим русским мегаломаном, в этой политике он, по сути, пошел проторенным путем Ивана IV, который опирался на крещенных тюркских опричников в борьбе с русской родовой аристократией, и Петра I, для которого инженерами его проекта были «немцы», западноевропейцы, в основном из германоязычных стран.

Ленину тоже были нужны «новые немцы», причем, не только после прихода к власти, а задолго до этого, чтобы ее взять. Такими «новыми немцами» и стали амбициозные еврейские юноши из местечек, с инициативностью, характерной деловой хваткой и ненавистью к великорусской государственности и действительности. Поэтому позволить обособить их в какой-то БУНД, а значит, лишить русскую революцию ценного кадрового ресурса, он никак не мог. В этом его интерес совпадал с интересом самих амбициозных юношей, которые метили уже гораздо выше, чем быть представителями национального меньшинства.

1920-е годы стали триумфом этой политики. Однако уже тридцатые годы знаменуют собой жесткую реакцию советского аппарата и общества на эти результаты: в массовых репрессиях, развязанных Сталиным внутри партии, под нож идут во многом именно еврейские кадры, порождая разговоры о преднамеренных антисемитских чистках. Кампания борьбы с безродным космополитизмом и болезненный провал политики СССР в отношении Израиля, который был поддержан им как социалистический антибританский проект, но превратился в плацдарм Запада на Ближнем Востоке, привели к официальному провозглашению антисионизма составной частью советской идеологии.

С тех пор отношение к еврейскому вопросу в стране Советов (а нынешняя Россия, напомним, является преемником СССР, а не Российской империи) подчиняется принципу маятника: любая «оттепель», «перестройка» и «реформы» сопровождаются подъемом влияния русскоязычного еврейства, демонстрацией его элитарной роли в российском обществе, напротив, любая «реакция» в той или иной форме всегда сопровождается юдофобией, отношением к еврейству как к пятой колоне и «малому народу» (по академику Шафаревичу).

Несуществующий «русский вопрос»

Бессмысленно отрицать, что одной из причин подобных юдофобских настроений является нерешенный «русский вопрос». И ответственность за это также ложится на Ленина, который пресек национальную самоорганизацию и открытую субъектность не только российского еврейства, но и самого русского народа.

Выше уже указывалось, что эпоха трансформации Российской империи ознаменовалась развитием освободительных движений ее народов, которые были и левыми, и национальными одновременно. Такое движение было у российских евреев в лице БУНД. У русских тоже была подобная политическая традиция, яркими представителями которой были два антиимперских левых националиста: Герцен и Бакунин. Герцен, обличавший «немецкое засилье» с позиций патриотизма национального, не колеблясь, пошел против патриотизма государственного, поддержав польское восстание. На схожих позициях стоял и Михаил Бакунин, культовая фигура мирового анархизма, который был по сути национал-анархистом и вел идейную борьбу против Маркса в Третьем интернационале, в том числе с этих позиций.

В чем заключался основной пафос русской национальной левой идеи? Освободить от гнета «тюрьмы народов» нерусские народы, дав им право на национальное самоопределение, но обеспечить его и для русского народа как угнетенного чужеродной династией.

Ленин был носителем принципиально другой традиции, русской ненациональной левой, фактически, имперской левой, пусть даже и с временной и лукавой приставкой «анти». Для него как для выходца из русской дворянской среды с мультиэтническим происхождением, в котором собственно русский компонент или отсутствовал, или был очень слаб, русские мыслились не как этнос, а как большой имперский народ, отождествляемый с государством, угнетающим другие народы. Поэтому в отличие от того же Бакунина, на положение русских в этой Империи через этническую призму (как делал тот же Меньшиков), он смотреть не мог и не хотел. Русские - это служаки государства, угнетающего другие народы, а значит, обязаны расплатиться за это с ними после победы революции - такова была формула «обратной дискриминации», по Ленину.

Однако, несмотря на ее подкупающий характер для многих малых народов, в этой теории была заложена такая же мина замедленного действия, как и в способе, которым Ленин решил еврейский вопрос. Если на одном конце амплитуды русские как имперский народ должны были расплачиваться перед нерусскими, то когда маятник качался в другую сторону, они снова становились «старшим братом», все больше напоминающим малым народам великодержавный народ-угнетатель прежних времен.

У нас принято считать, что коренным оселком, на котором определялось будущее развитие Советской России в плане национальных отношений, была дискуссия вокруг знаменитого «плана автономизации» и Конституции СССР. В понимании ее сути сходятся все стороны, различаясь только в оценках: где одни ставят плюс, другие - минус, и наоборот. Суть же, якобы, заключается в том, что в той полемике Ленин и Сталин противостояли друг другу как интернационалист и великодержавный шовинист.

Так ли это? Да, сталинский «план автономизации», предполагающий вхождение созданных после крушения Империи республик напрямую в РСФСР, был открытой программой красного российского империализма. Но сильно ли от него отличался ленинский подход? Разве Ленин не создал такую же федеративную по виду красную российскую империю в лице РСФСР, в которую без спроса были включены нерусские национальные (автономные) республики? Чем же это в таком случае не великодержавный шовинизм? Разве тем, что Сталин в данном случае был более последователен и указывал на явную ассиметрию ленинской конструкции, когда одна многонациональная федерация входит в состав другой, предлагая устранить лишнее звено.

В теории сталинский план проиграл, на практике произошло срастание двух этих вариантов с сохранением ленинской асимметрии. Однако ни в одном, ни в другом случае не предполагалось полного отказа от российского империализма, который означал бы создание не Российской Федеративной, а Русской Республики, входящей в равноправном качестве с другими республиками напрямую в СССР, без ненужной прокладки (РСФСР).

И причины здесь, по-видимому, были те же - Ленин был слишком имперской закалки мегаломаном, чтобы признавать национальные права и интересы за народами, которые были призваны играть основные роли в его мессианском проекте: евреями и русскими. Именно поэтому за новым идеологическим фасадом Ленин по сути воссоздает старую Российскую империю, сохраняя за русскими роль опоры государства, а евреев назначая на роль «новых немцев».

Русский бунт и еврейский БУНД: что на очереди?

Какие же уроки можно извлечь из этой истории столетней давности? Продолжаемый рассматриваться как цемент империи, неоформленный, неструктурированный как вещь в себе, русский народ, как и сто лет назад находится между пассивной покорностью и стихийным бунтом. Российское еврейство за этот век в каком-то смысле, напротив, достигло торжества. Но если вдуматься, какой ценой оно оплачено и какая цена за него будет заплачена еще?

БУНД стремился к тому, чтобы еврейство в России сохраняло свои корни, не стеснялось своего лица и открыто действовало как отдельная национальная группа в обновленной федеративной стране. Сегодня идейные потомки Мартова и Троцкого, разгромивших с Лениным еврейскую национальную партию, пожинают плоды своего элитного триумфа, однако, по понятным причинам, стараются публично не вспоминать, кто они. Хуже то, что забыть об этом они пытаются заставить и других.

Так, в нерусских регионах не могут не замечать того, что идея ликвидации национальных республик, выстраданных историей и ставших своеобразной компромиссной формой сохранения единой страны, исходит в России то от Жириновского, то от Прохорова. К сожалению, в отличие от событий столетней давности, этим негативным тенденциям не видно противовеса в виде БУНДа, который бы представлял не видение новых гегемонистов (Троцкого, Мартова, Жириновского или Прохорова), а был бы голосом важной национальной группы Евразии, со своей культурой и идентичностью, от имени которых вел бы диалог с другими ее народами.

БУНД (Всеобщий еврейский рабочий союз в Литве, Польше и России)

Алгемэйнэр Йидишэр Арбэтэр Бунд ин Литэ, Пойлн ун Русланд - еврейская социалистическая партия, действовавшая в России, Польше и Литве от 90-х годов XIX века до 40-х годов XX века. В настоящее время группы бундистов существуют в США, Канаде, Австралии, Израиле и Великобритании.

Бунд был лево-социалистической партией, выступавшей за далеко идущую демократию и обобществление средств производства, и следовал традициям демократического марксизма. Бунд выступал за национально-культурную автономию для восточноевропейского еврейства, создание светской системы просвещения, поддерживал развитие культуры на языке идиш . Члены Бунда верили, что благодаря этому евреи не ассимилируются и сохранят свою культурную обособленность. Бунд был антирелигиозной и антисионистской партией и выступал против эмиграции евреев в Палестину .
Бунд выдвинул четыре основополагающих принципа: социализм, секуляризм, идишизм и дойкайт, что означает приверженность к месту жительства, выраженную в бундистском лозунге «Там, где мы живём, там наша страна».
Партия еврейских ремесленников и промышленных рабочих, сформировалась на базе просветительских кружков и стачечных касс еврейских ремесленников и рабочих, возникших в начале 1890-х гг. в западных областях Российской империи. Лидеры еврейских марксистов (Т. М. Копельзон, А. И. Кремер, И. Миль (Джон), П. Берман, И. Л. Айзенштадт и др.) активно проводили агитационно-пропагандистскую работу, добиваясь пополнения своих кружков представителями радикальной интеллигенции, ремесленников и рабочих. Марксизм трактовался применительно к традиционным представлениям об особой миссии еврейского народа, была выдвинута идея о специфике еврейского пролетариата, крайне бесправного и гонимого, и о создании в связи с этим специальной еврейской рабочей организации. Политическое обоснование этим воззрениям дал Ю. О. Мартов в речи, произнесённой на первомайском собрании в Вильно в 1895 г. под названием «Поворотный пункт в истории еврейского рабочего движения» (опубликовано в 1900 г. в Женеве).
25-27 сентября 1897 г. в Вильно состоялся I (Учредительный) съезд представителей групп еврейских социал-демократов Вильно, Минска, Белостока, Варшавы, Витебска, который основал Бунд, избрал ЦК партии из трёх человек (Арон Кремер, Абрам Мутник, М. Я. Левинсон (Владимир Косовский)), редколлегию центральных печатных органов - газета «Арбетер штиме» («Голос рабочих») и журнал «Идишер арбетер» («Еврейский рабочий»). В 1898 г. Бунд участвовал в подготовке и проведении I съезда РСДРП, вошёл в РСДРП как организация, автономная в вопросах, касающихся еврейского пролетариата. Организации Бунда руководили экономической борьбой еврейских рабочих (в 1898-1900 гг. прошло 312 забастовок еврейского пролетариата в Северо-Западном крае и Царстве Польском), что расширило его влияние. К концу 1900 г. организации Бунда были в 9-ти городах.
Временный успех зубатовщины среди еврейских рабочих, телесные наказания, которым подверглись участники первомайской демонстрации в Вильно (1902 г.), породили кратковременное увлечение лидеров Бунда терроризмом . V конференция Бунда (сент. 1902 г., Бердичев) призвала отвечать на белый террор царизма «организованной местью». Эту резолюцию отменил V съезд Бунда (июнь-июль 1903 г., Цюрих). Одновременно лидеры Бунда начали пересмотр национальных требований. На III съезде партии (1899 г., Ковно) в повестку дня был поставлен вопрос о национальном равноправии. С докладом выступил представитель заграничной организации Миль, который предложил включить в национальную программу Бунда, помимо равных гражданских, равные национальные права для евреев: решено было открыть дискуссию по национальному вопросу в журнале «Идишер арбетер».
IV съезд Бунда (май 1901 г.) вновь приступил к рассмотрению национального вопроса. Участники съезда были единодушны в оценке требования I съезда РСДРП о праве наций на самоопределение как слишком «туманного» и признали предпочтительность национальной программы социал-демократии Австрии (придерживались лозунга национально-культурной автономии). Разногласия на съезде возникли в связи с обсуждением вопроса о месте и роли национальной проблемы в пропаганде и агитации Бунда. После споров съезд принял компромиссную резолюцию, предложенную П. И. Розенталем. В ней признавалось, что будущим государственным устройством России должна стать федерация национальностей с полной национальной автономией каждой из них, независимо от занимаемой территории. В резолюции говорилось, что в нынешних условиях требование национальной автономии является преждевременным, целесообразно бороться за отмену всех исключительных законов, принятых в отношении евреев (с конца XVIII по начало ХХ вв.).
V съезд Бунда (июнь-июль 1903 г.) выдвинул в качестве ультимативного пункта требование признания Бунда «единственным представителем еврейского пролетариата». II съезд РСДРП отклонил это требование, и делегация Бунда покинула его, заявив о выходе Бунда из РСДРП. В дальнейшем национальная программа Бунда неоднократно обсуждалась и уточнялась на его съездах и конференциях (резолюция по национальному вопросу принятая на VI съезде Бунда в октябре 1905 г., решения X конференции (апрель 1917 г.)).
VI съезд Бунда в программе по национальному вопросу зафиксировал основные положение: полное гражданское и политическое, равноправие евреев; для еврейского населения употребления родного языка в сношениях с судом, государственные учреждениями и органами местного и областного самоуправления; национально-культурная автономия (изъятие из ведения государства и органов местного и областного самоуправления функций, связанных с вопросами культуры).
Х Всероссийская конференция Бунда приняла резолюции «К национальному вопросу в России», «О национально-культурной автономии», «Об осуществлении национально-культурной автономии», «Об отмене национальных ограничений», «О правах еврейского языка» завершила выработку национальной программы Бунда, подтвердив её преемственность в основных положениях (культурно-национальная автономия и пр.) призвала последовательно обсудить их на общееврейском съезде, еврейском Учредительном собрании и Всероссийском Учредительном собрании.
В период Революции 1905-07 гг. Бунд имел 274 организации, объединявшие около 34 тысячи членов. В тактических установках до ноября 1906 г. Бунд приближался к позиции большевиков (поддержал бойкот «Булыгинской думы» и 1-й Государственной Думы, тактику союза пролетариата с крестьянством, выступив против лозунга создания кадетского министерства. VII конференция Бунда (март 1906 г., Берн) высказалась за объединение с РСДРП и сняла требование признания Бунда «единственным представителем еврейского пролетариата».
На IV съезде РСДРП Бунд вошёл в общероссийскую социал-демократическую партию. Спад революционной волны вызвал поворот Бунда на меньшевистские позиции. Меньшевики считали, что бундовская концепция «культурно-национальной автономии» не противоречит национальной программе российской социал-демократии). Численность Бунда к октябрю 1910 г. составляла около 2 тысяч человек.
IX конференция Бунда (июль 1912 г., Вена) выдвинула лозунги образования «ответственного министерства», свободы коалиций, отмены «черты оседлости», права празднования Субботы. Бунд вновь поставил вопрос о сочетании классовых и национальных интересов, развернул пропаганду австро-марксизма, добивался от меньшевиков-ликвидаторов на Августовской конференции 1912 г. признания, что национально-культурная автономия не противоречит программе РСДРП.
Первая мировая война вызвала раскол Бунда на организации франкофильского и германофильского толка. Бундовское руководство заняло правоцентристскую позицию. Еврейская общественность твёрдо придерживалась российской ориентации. Конференции Бунда (июнь 1915 г., Киев; май 1916 г., Харьков) призывали еврейских рабочих выступать в защиту своего отечества. Бунд принял также участие в Циммервальдской конференции (5-8 сентября 1915 г., Швейцария) с оговорками признав её решения.
Деятельность в легальных обществах, организациях (комитеты обороны, бюро труда, рабочие столовые, культурно-просветительские общества, филантропические организации и пр.) помогла Бунду изжить внутренний кризис, укрепить связи с массами. Февральская революция расширила влияние Бунда; его численность выросла до 34 тысяч человек, представители партии были широко представлены в Петрограде, Москве и провинциальных Советах рабочих и солдатских депутатов, бундовские лидеры выдвинулись на руководящие роли в общероссийском меньшевистском движении (Р. А. Абрамович, М. Либер, В. Канторович, Д. Заславский, Г. Эрлих и др.), поддерживали Временное правительство (последнее в марте 1917 г. отменило все 140 законов и распоряжений, ограничивающих евреев во всех сферах обществ, жизни).
Бундовцы призывали к поддержке Временного правительства, к защите интересов угнетённых наций, к борьбе с экономическими притязаниями имущих классов (эти цели, по их мнению, могли быть достигнуты посредством созыва Учредительного собрания). Бунд вёл политический диалог с кадетами, но от сотрудничества с большевиками отказывался, так как отрицал возможность немедленного перехода к социализму и считал более предпочтительной для страны буржуазно-демократическую альтернативу.
Октябрьскую Революцию бундовцы встретили отрицательно, считая приход к власти большевиков «узурпацией народной воли». Стратегия Бунда была направлена на непризнание и свержение власти большевиков. «Активистское» крыло партии (М. Либер и др.) считало допустимым военные действия против большевиков. Часть бундовцев (Р. Абрамович и др.) высказались за переговоры с коммунистами. VIII съезд Бунда (декабрь 1917 г.) принял установку на парламентский, демократический путь борьбы с большевиками, полагая, что Учредительное собрание отстранит их от власти.
После разгона Учредительного собрания , подписания Брестского мира (март 1918 г.), Бунд сделал ставку на свержение Советской власти (в мае 1918 г. в партии возобладала более умеренная линия - «борьба с большевизмом в Советах и путём Советов»).
К концу 1918 г. в Бунде определились три течения: левое - сторонники участия в работе Советов для борьбы за созыв Учредительного собрания; правое - сторонники активной борьбы с большевиками и непризнания власти Советов; и центральное - сторонники «парламентской оппозиции» в Советах.
Гражданская война и еврейские погромы привели к крушению надежд лидеров Бунда на буржуазно-реформистский путь развития России. XI конференция Бунда (март 1919 г.) провозгласила признание Советской власти, оговорив, однако, что бундовцы «не берут целиком ответственности за её политику и остаются на платформе тактической оппозиции». В апреле 1919 г. ЦК Бунда объявил о мобилизации членов партии в Красную армию, призвал еврейский пролетариат выступить на защиту революции и Советской власти. Была организована еврейская военная секция (занималась отправкой бундовцев на фронт и изданием газеты «Красная армия»).
В целях контроля за деятельностью бундовцев, большевики пошли на финансирование деятельности левого крыла партии, выделили дотации на издание и распространение их печатных органов, не препятствовали стремлению бундовцев сохранить некоторую самостоятельность организации.
В Белоруссии левым бундовцам был предоставлен статус автономной организации и создана Еврейская коммунистическая партия. На Украине левые бундовцы объединились в Коммунистический Бунд (Комфарбанд). Раскол Бунда завершился на его XII конференции (март-апрель 1920 г., Москва), где было принято решение о выходе Бунда из меньшевистской партии, признании программы РКП(б) и присоединении к Коминтерну.
Отвергая нажим большевиков, бундовцы пытались сохранить свою организационную автономию и настаивали на передаче Бунду функций еврейской секции при Агитпропе ЦК РКП(б). Комиссии Политбюро ЦК РКП(б) и Коминтерна отвергли предложенный Бундом организационный проект и XII (Чрезвычайная) конференция Бунда вынуждена была заявить о присоединении Бунда к РКП(б) на условиях, предложенных Коминтерном. Не признавшие этого решения правые бундовцы объединились на своей конференции в Витебске (апрель 1920 г.) в Социал-демократический Бунд и разделили общую судьбу меньшевиков. Часть их руководителей (Р. Абрамович, Косовский, Г. Аронштейн, Мутник и др.) эмигрировала, создав за границей «представительство ЦК Бунда». В 20-е-30-е гг. многие другие члены и руководители были репрессированы. В марте 1921 г. на территории России Бунд самоликвидировался, часть членов была принята в РКП(б).
В Европе (в частности, в Польше и в Латвии, где в национальных парламентах на протяжении всего периода существования парламентов была представлена фракция «Бунда») Бунд продолжал существовать до Второй мировой войны. Он организовал и поддерживал молодёжную организацию «Цукунфт» (идиш - будущее), в которой накануне Второй мировой войны числилось до 15 тыс. членов, а также детскую, женскую и спортивную организации. Бундисты создали сеть еврейского начального и среднего образования, больничные кассы, социальные службы, кассы взаимопомощи, профсоюзы.
В начале Второй мировой войны часть бундистов эвакуировалась в СССР. Лидеры Бунда Виктор Альтер и Хенрих Эрлих были арестованы НКВД и погибли.
Во время Холокоста большая часть членов Бунда, остававшихся в Польше и Прибалтике, была уничтожена нацистами.
Идеи Бунда внесли вклад в становление социалистических партий в Израиле. В США Бунд слился с Арбетер ринг. В Латинской Америке Бунд способствовал созданию еврейских школ, больниц, еврейского профсоюзного движения. В Аргентине, Мексике и в Израиле (см. Бейт Бунд) существует до сих пор.

Почти два года назад мы приводили любопытный материал о том, как В.И. Ленин поставил на место претендовавших на исключительность иудеев. И вот - академическое исследование того же вопроса.

Однако один вопрос всё же повисает в воздухе. В тексте неоднократно приводится словосочетание „еврейский рабочий класс ”. А сколько из было по сравнению с рабочими остальных национальностей России? Мизер.

Тогда зачем вообще надо было с ними связываться???

Особое, исключительное место в историографии научной критики сионизма как в дооктябрьский период, так и во все последующее время занимают произведения В. И. Ленина.

Во многих из них он рассматривал сионистскую идеологию , еврейский вопрос, Бунд, а также другие явления, связанные с идеологией и политикой еврейской крупной, средней и мелкой буржуазии.

Еще в первые годы активизации сионизма на международной арене после образования «Всемирной сионистской организации» (1897 г.) и Бунда (1897 г .) В. И. Ленин выступил против этих реакционных политических формирований.

В связи с тем, что сионистские организации настойчиво стремились подчинить своему влиянию немногочисленный, но политически активный еврейский рабочий класс, В. И. Ленин в ряде публикаций обращает внимание на необходимость «единства еврейского и нееврейского пролетариата».

«Среди евреев,— писал В.И.Ленин,— есть рабочие, труженики... Они наши братья по угнетению капиталом, наши товарищи по борьбе за социализм. Среди евреев есть кулаки, эксплуататоры, капиталисты... Капиталисты стараются посеять и разжечь вражду между рабочими разной веры».

Серьезным препятствием на пути к единству еврейского и нееврейского пролетариата предреволюционной России был Бунд — мелкобуржуазная по основному составу организация с явно просионистской идеологией. Лидеры Бунда — в большинстве выходцы из среды еврейской буржуазии, еврейской буржуазной интеллигенции — активно сотрудничали с сионистскими организациями и вовлекали в состав своего «рабочего союза» общественно активные элементы еврейства и из числа трудящихся. определенной мере они в этом преуспели.

И ленинские произведения, разоблачавшие мелкобуржуазную сущность бундизма, способствовали ослаблению влияния этого течения на евреев-рабочих.

Бунд, именовавший себя «Всеобщим еврейским рабочим союзом в Литве, Польше и России» (на идиш «бунд» — союз), возник в сентябре 1897 года, несколько дней спустя после образования «Всемирной сионистской организации». Весьма красноречивое признание сделал один из ведущих его деятелей — С. Гожанский, писавший, что руководившая Бундом интеллигенция так и не смогла «вырваться из... психологии феодального еврейства». В течение всего времени своего существования в России до марта 1921 года Бунд был воинствующим врагом революционного движения.

Сионисты иногда откровенно характеризовали «еврейский союз» именно как своеобразную разновидность сионистской организации. «Бунд и сионизм — это не два ростка из одного корня, — писал один из главарей международного сионизма В. Жаботинский,— это большой ствол и один из его побегов .

Когда будущий исследователь напишет связную историю сионистского движения, в его труде, может быть, особое внимание читателя привлечет одна глава... в начале ее читатель встретит повторение мыслей Пинскера, в конце — первую прокламацию «Поалей Цион» (в переводе с иврита — «Рабочие Сиона». Речь идет об одной из сионистских организаций, прикрывавшей свою сионистскую сущность таким ложным названием.— Авт.). этой главе будет рассказан один из эпизодов сионизма, и она будет озаглавлена „Бунд"».

В том же 1897 году был образован и американский филиал Бунда — «Еврейский рабочий союз», стоявший на сионистских позициях .

В. И. Ленин обращал особое внимание на связь идейного оснащения Бунда с сионистскими идеями . Необходимо более обстоятельно рассмотреть работы вождя революции о Бунде, так как они имеют непосредственное отношение к историографии исследуемой нами темы.

В статье «Нужна ли „самостоятельная политическая партия" еврейскому пролетариату », опубликованной в «Искре» 15 февраля 1903 года (№ 34), В. И. Ленин подверг критике бундовскую концепцию о необходимости «отдельной организации» сил еврейского пролетариата и бундовские попытки обвинить в «антисемитизме» рабочий класс. (Бундовцы имели тут в виду, разумеется, рабочих-неевреев.— Авт.)

Ленинская статья вышла в свет в период подготовки к созыву II съезда РСДРП, состоявшегося 17 июля—10 августа 1903 года. этот период разворачивалась жизненно важная для судеб нашей страны борьба за создание на съезде революционной рабочей партии нового типа. Оппортунистическая позиция Бунда, его стремление расколоть рабочий класс России и тем самым ослабить его революционные возможности не могли остаться без внимания. В. И. Ленин подверг резкой критике федерализм и сепаратизм Бунда в организационных вопросах.

Еще до II съезда партии, до фактического образования РСДРП, в бундовской газете «Последние известия» подчеркивалось, что Бунд сложился в самостоятельную политическую партию. До II съезда Бунд принял решение «не входить в Российскую социал-демократическую рабочую партию». На II съезде РСДРП делегация бундовцев, однако, присутствовала, и борьба против ее воинствующе оппортунистических позиций отняла у съезда много времени и сил. Когда же претензии бундовцев на особое положение в РСДРП были отвергнуты, их представители на съезде Либер, Абрамсон, Гольдблат, Юдин и Гофман заявили еще в начале работы съезда «о выступлении Бунда из РСДРП» и уходе со съезда.

Итак, в годы борьбы за создание РСДРП Бунд и в теории, и на практике отстаивал свое федеративное положение, понимаемое бундовцами как союзные отношения двух самостоятельных партий. «Самостоятельность и независимость Бунда не подлежит сомнению, равно как и постепенное их усиление» — так оценивал Б. И. Ленин положение этой оппортунистической организации .

Более того, бундовцы настаивали на том, чтобы вся партия революционного рабочего класса России строилась на началах федерализма в его, бундовском, понимании, то есть разделялась на самостоятельные «национальные» партии, также связанные одна с другой лишь как союзные организации. Это несомненно привело бы к раздробленности и серьезнейшему ослаблению революционного движения в России.

Труды В. И. Ленина этого периода имели, как и последующие его произведения о сепаратизме Бунда, и теоретическое и практическое значение. Он указал, что борьбу за обособленность бундовцы пытались обосновать сионистской идеей еврейской нации. период подготовки II съезда РСДРП В. И. Ленин писал:

«Готовить везде и среди всех почву для борьбы с Бундом на съезде . Без упорной борьбы Бунд не сдаст своей позиции. А мы никогда не можем принять его позиции ».

Вождь призывал искровцев: «Всем и каждому втолковывать... что с Бундом надо готовить войну, если хотеть с ним мира. Война на съезде, война вплоть до раскола — во что бы то ни стало » . С замечательной дальновидностью В. И. Ленин предсказывал перспективы борьбы: «Принять нелепую федерацию мы абсолютно не можем и не примем никогда » .

В. И. Ленин выработал точную политическую тактику по отношению к Бунду: «С Бундом надо быть корректным и лояльным (в зубы прямо не бить), но в то же время архихолодным, застегнутым на все пуговицы и на законной почве припирать его неумолимо и ежечасно, идя до конца без боязни » . Создатель партии революционного пролетариата считал противодействие бундизму одним из важнейших направлений всей работы по подготовке ее II съезда и призывал: «Подготовлять комитеты против Бунда — одна из самых важных задач момента, и это тоже возможно вполне без нарушения формы».

В. И. Ленин, все искровцы решительно настаивали на обсуждении вопроса о месте Бунда в партии с самого начала работы съезда. «Мотивы для постановки вопроса о Бунде на первое место имеются и формальные, и моральные. Формально мы стоим на почве Манифеста 1898 года, а Бунд выразил желание изменить коренным образом организацию нашей партии.

Морально многие другие организации выразили несогласие с Бундом по этому вопросу; таким образом возникли резкие разногласия, вызвавшие даже полемику. Нельзя поэтому приступить к дружной работе съезду, не устранив этих разногласий»,— говорил В. И. Ленин в своем выступлении на съезде еще при обсуждении порядка дня—18 июля 1903 года , на втором после торжественного открытия (17 июля) заседании.

Большинство делегатов съезда: 30 против 10 (в секретарской записи в протоколе: «при трех воздержавшихся») выступило за ленинское предложение о том, чтобы рассматривать вопрос о месте Бунда в партии в первую очередь.

Последовавшие заседания съезда полностью подтвердили правильность ленинской тактики по отношению к Бунду.

Непримиримая борьба против бундизма, выявление его оппортунистической линии с самого начала, безусловно, в большой мере способствовали уяснению делегатами съезда подлинной роли Бунда на съезде. Делегация Бунда неизменно, активно, воинствующе выступала, по определению В. И. Ленина, за все, «что похуже», образовывала блоки с антиленинцами по многим вопросам.

И это — в обстановке, когда из 51 решающего голоса, которыми располагали делегаты, 33 принадлежали сторонникам «Искры», 10 — колеблющемуся центру— «болоту» и 8 — противникам ленинских идей — бундовцам (5) и «экономистам» (3). Искровцы «раскололись, в свою очередь, на две подгруппы,— указывал В. И. Ленин, анализируя итоги всего съезда.— Одна подгруппа, приблизительно в 9 голосов «„мягкой, вернее, зигзаговой линии"... и около 24 голосов искровцев твердой линии, отстаивавших последовательный искризм...».

«Мягкими» искровцами В. И. Ленин называл тех, кто шел за Ю. Мартовым, а Мартов (псевдоним Ю. О. Цедербаум а) занимал по отношению к бундизму и сионизму вполне определенную позицию. « день международной солидарности рабочих, 1 мая 1895 года, небезызвестный Мартов, один из будущих лидеров меньшевизма, отнюдь не именуясь сионистом, высказал следующие идеи в своем выступлении: «Поставив в центр программы массовое движение, мы должны были приспособить нашу пропаганду и агитацию класса, т. е. сделать их более еврейскими ...
Мы должны решительно признать, что наша цель, цель действующих в еврейской среде социал-демократов, состоит в том, чтобы создать специально еврейскую рабочую организацию ».

Речь идет о докладе Ю. Мартова «Поворотный пункт в еврейском рабочем движении», сделанном им в Вильно на собрании еврейской интеллигенции примерно за два года до образования в России Бунда и сионистской объединенной организации.

Таким образом, есть все основания видеть в политическом облике Мартова такие черты, которые вполне объясняют его особенное отношение к бундизму.

Итак, в связи с остротой борьбы на съезде против оппортунизма, ленинская тактика — поставить вопрос о Бунде на обсуждение съезда с самого его начала — свидетельство глубокого понимания В. И. Лениным сущности, особенностей бундизма.

И в ходе обсуждения этого вопроса бундовцы в пылу полемики вполне проявились как оппортунисты. При голосовании резолюции «О месте Бунда в партии» съезд 46 голосами против пяти бундовских отверг, «как безусловно недопустимую в принципе, всякую возможность федеративных отношений между РСДРП и Бундом». Следует заметить, что Ю. Мартов высказывался в пользу «более расширенной автономии» для Бунда, а Л. Троцкий (Л. Д. Бронштейн) предлагал признать Бунд в качестве специальной организации партии для агитации и пропаганды среди еврейского пролетариата.

В течение работы съезда (до ухода бундовской делегации 5 августа с 27-го, утреннего заседания) делегаты Бунда выступали чрезвычайно активно. Например, Либер (М. И. Гольдман) только при обсуждении проекта Программы партии выступил более 20 раз. союзе с бундовцами нападали на проект Программы, написанный В. И. Лениным и Г. В. Плехановым, «экономисты» Акимов (В. П. Махновец), Мартынов (А. С. Пиккер) и другие.

Троцкий при обсуждении Программы высказал одно из своих коренных оппортунистических положений о том, что «диктатура пролетариата будет не конспираторским „захватом власти", а политическим господством организованного рабочего класса, составляющего большинство нации» , то есть он отрицал возможность социалистической революции в России до тех пор, пока рабочий класс не будет составлять большинство нации. По Троцкому, Россия должна была бы пережить длительный период капиталистического развития, прежде чем в ней созрели бы условия для установления диктатуры пролетариата.

Особенно нападали па проект Программы именно бундовцы. В. И. Ленин в «Рассказе о II съезде РСДРП» писал: «Каждый пункт программы обсуждался и принимался отдельно, бундисты чинили тутотчаянную обструкцию и чуть ли не 2/з съезда, по времени, ушло на программу!»

В. И. Ленин, его единомышленники отстояли программное положение о диктатуре пролетариата, добились в целом того, что была принята «искровская программа».

Особенно острые разногласия на съезде возникли при обсуждении первого параграфа Устава партии — о членстве в партии.

Не пытаясь в данной работе рассматривать весь ход борьбы на II съезде партии по этому вопросу (это не входит в задачи историографии рассматриваемой темы), обратим внимание лишь на оценку В. И. Лениным позиции Бунда.

Речь шла о том, быть ли революционной партии российского пролетариата высокоорганизованной, дисциплинированной и сплоченной или с самого начала своего реального существования формироваться в нечто подобное социал-реформистским партиям Запада, быть ли партии высокоорганизованной, построенной на принципах демократического централизма или стать аналогичной расплывчатым реформистским профсоюзам.

Образовался блок мартовцев-бундовцев-«экономистов» и других противников «твердых искровцев». В. И. Ленин точно оценил роль Бунда в успешном для оппортунистов голосовании на съезде: «Мартов одержал тут победу : принята была... его формулировка, благодаря Бунду, который, конечно, сразу смекнул, где есть щелочка, и всеми своими пятью голосами провел „что похуже" (делегат от „Рабочего Дела" именно так и мотивировал свой вотум за Мартова!)».

В. И. Ленин подчеркивал в своих работах, что объединение бундовцев во главе с Либером, «мягких искряков» под руководством Мартова и «рабочедельцев» привело к опасному положению на съезде. «Бунд+"Рабочее дело" могут решить судьбу любого решения, поддерживая меньшинство искровцев против большинства»,— писал он. «Мартов и К° еще раз (и даже не раз, а несколько раз) победили большинство искряков при благородном содействии Бунда + „Рабочего дела" — напр., по вопросу о кооптации в центры (вопрос этот решен был съездом в духе Мартова)» .

Анализируя итоги съезда сразу же после его окончания, В. И. Ленин констатировал, что из 55 делегатов съезда (43 с решающим голосом и 12 — с совещательным) евреи составили немного меньше половины : 25 делегатов (21 — с решающим и 4 — с совещательным).

Бундовцы, представлявшие незначительную часть российского пролетариата, заняли по количеству выступлений, как, впрочем, и их соратники — «экономисты», непомерно большое место. Всем своим поведением на съезде бундовцы явно стремились навязать свою линию съезду, а затем, через решения съезда, и всей РСДРП.

Они настойчиво боролись за то, чтобы вместо признанного передовой социал-демократической общественностью органа — созданной В. И. Лениным газеты «Искра» — съезд утвердил нечто иное. Что же именно? Предложение фактического главы бундовской делегации Либера, высказанное в его выступлении на съезде, нельзя не воспроизвести. Оно очень показательно для оценки лавирующей тактики Бунда на съезде, направленной, однако, неизменно против большевизма:

«Я полагаю, что вопрос о Центральном Органе не сводится только к тому, какие принципы должны отстаиваться Центральным Органом. Остается еще вопрос о форме Центрального Органа. Центральным Органом считается „Рабочая газета". (Газета под таким названием первоначально выходила в Киеве при участии и под руководством Б. А. Эйдельмана, П. Л. Тучапского, Н. А. Вигдорчика и других. Вышло два номера этой газеты в августе и в декабре 1897 года. Затем редакция была арестована.

Попытку возобновить издание газеты взял на себя уцелевший от арестов ЦК Бунда. Таким образом, Либер в своем выступлении сначала явно претендует на то, чтобы Центральным Органом партии, призванным во многом определять всю организационную и идеологическую деятельность ее, стала газета, оказавшаяся в руках Бунда.— Авт.). Пока не отменена „Рабочая газета", мы не можем назначить новый орган. Я думаю, что, несмотря на те недостатки, которые я усматриваю в „Искре", она должна быть признана Центральным Органом.

Другой вопрос о том, достаточно ли нам одного органа. Отвечала ли „Искра" на все запросы читателей? Я отвечаю — нет. РСДРП недостаточно иметь один Центральный Орган. Ей необходимо руководство одного Центрального Органа. Но неужели полагают, что нет необходимости в рабочей газете? Удивляюсь, как товарищи, до меня говорившие, не отметили этой необходимости... Мы должны создать такой орган, который был бы понятен широкой массе... Предлагаю высказаться по вопросу о том, находят ли товарищи необходимым второй орган — „Рабочую газету" — для популяризации идей в рабочей массе».

Немедленно Либера поддержал Акимов: «Я знаю, что „Искра" будет признана партийным органом. Но я высказываюсь против этого». На случай, если идея Либера — объявить «Рабочую газету» единственным Центральным Органом партии — не будет принята большинством участников съезда, лидер Бунда тут же, лавируя, вносит другое предложение: иметь два ЦО.

После острой борьбы съезд отверг претензии бундовцев и поддержавших их оппортунистов, «констатировал, что „Рабочая газета" перестала существовать» , и принял резолюцию, отменяющую решение I съезда РСДРП о признании «Рабочей газеты» Центральным Органом партии. Была принята резолюция, в которой II съезд РСДРП объявил «Искру» своим Центральным Органом .

Попытка бундовцев навязать партии свое идейное руководство, да и организующую линию своего Центрального Органа, — не увенчалась успехом.

На 27-м (утреннем) заседании 5 августа 1903 года съезд вернулся к обсуждению вопроса о положении Бунда в партии. Обсудив устав Бунда, построенный на принципах федерализма (в бундовском понимании: союз двух партий), съезд отверг его как противоречащий Уставу РСДРП. Тогда делегация Бунда, заявив о выходе Бунда из РСДРП, покинула съезд, оставив письменные заявления и два письма, в которых грубо искажалось существо борьбы съезда против сепаратизма Бунда.

Эти бундовские документы были явно рассчитаны на то, чтобы развернуть агитацию и пропаганду среди еврейского населения против РСДРП. В. И. Ленин в проекте резолюции о выходе Бунда из РСДРП, а также в ряде других своих произведений отмечал ошибочность позиции бундовской делегации и выразил «твердое убеждение в необходимости полного и теснейшего единства еврейского и русского рабочего движения в России, единства не только принципиального, но и организационного». В. И. Ленин считал необходимым, чтобы «еврейский пролетариат был подробно ознакомлен... с отношением русской социал-демократии» к происходящему.

Так «самоотторжением» Бунда от РСДРП завершилась борьба на II съезде партии.

Следует обратить внимание на выступление Либера во время заседания съезда, с которого бундовцы ушли. Он заявил: « 1895 г., т. е. за два года до основания Бунда, в одной нашей (разрядка моя.—Авт.) брошюре говорилось следующее: „...Мы должны решительно признать, что наша цель, цель действующих в еврейской среде социал-демократов, состоит в том, чтобы создать специально еврейскую рабочую организацию..."».

Либер имеет в виду бундовскую брошюру «Поворотный пункт в истории еврейского рабочего движения», а речь идет о докладе Ю. Мартова на съезде еврейской интеллигенции в Вильно. Таким образом, официально, на уровне съезда, бундовцы признали Ю. Мартова автором бундовской брошюры. Этот факт заслуживает особого внимания как неопровержимое свидетельство сотрудничества представителей еврейской буржуазной интеллигенции из числа оппортунистов на базе общих классовых интересов, кастовых традиций — в данном случае меньшевика Ю. Мартова и бундовцев.

После II съезда РСДРП бундовцы продолжали подрывную работу против большевизма, активно пропагандировали, в частности, идею еврейской «национальности», создавая, по точной оценке В. И. Ленина, в еврейском пролетариате «настроение „гетто"». После съезда вождь революционного пролетариата продолжил борьбу против бундизма и сионизма, разоблачал «идейное родство сионистов и бундовцев» .

Тщательно обоснованные выводы В. И. Ленина имели и имеют сейчас основополагающее значение.

На IV (Объединительном) съезде РСДРП, заседавшем с 10 по 25 апреля 1906 года, было принято 66 голосами против 32 при 8 воздержавшихся предложение Бунда о вхождении его в состав РСДРП. Уже в ходе обсуждения этого вопроса на 25-м заседании съезда снова развернулась острая борьба между противниками бундовского сепаратизма и бундовцами. «Вы являетесь партией нам чуждой»,— откровенно заявил Либер.

Но Бунд, если верить его словам на съезде, пошел на значительные уступки в вопросах федерализма, объединение формально состоялось. Ближайший последующий опыт показал, однако, что фактического объединения не произошло по воле лидеров Бунда: уже в октябре 1906 года ЦК Бунда специальным решением запретил объединение своих местных комитетов с комитетами РСДРП. Отказ Бунда от реального объединения констатировала конференция РСДРП 1908 года.

Итак, Бунд, претендовавший на представительство интересов еврейского пролетариата, но являвшийся по основному составу, по идеологии и политике мелкобуржуазной организацией, формально вошел в состав РСДРП на IV съезде, в 1906 году, фактически же остался самостоятельной партией. Но лидеры Бунда, неуклонно проводившие в жизнь свою линию на федерализм в низовых своих организациях, активнейшим образом действовали на пленумах, конференциях и съездах РСДРП в качестве воинствующих противников ленинских идей и последовательных союзников антиленинских течений, группировок, блоков.

На II (Первой Всероссийской) конференции РСДРП в ноябре 1906 года бундовцы образовали блок с меньшевиками и, пользуясь в итоге этого объединения большинством голосов, добились принятия резолюции «О тактике РСДРП в избирательной кампании». Эта резолюция допускала блоки с кадетами.

На V съезде РСДРП (30 апреля — 19 мая 1907 года) меньшевики и бундовцы вместе имели 143 решающих голоса (88 и 55) , а большевики — 89 . По всем принципиальным вопросам бундовцы выступили против сторонников В. И. Ленина в союзе с его противниками. Опасной была попытка оппортунистов протащить идею создания «широкой рабочей партии», в которую, по замыслам лидеров антиленинских группировок, вошли бы социал-демократы (меньшевики и большевики), эсеры, анархисты, бундовцы и т. д. Это привело бы на деле к ликвидации РСДРП, растворению ее в мелкобуржуазной массе.

В период VI съезда РСДРП (б) (26 июля — 3 августа 1917 г.) бундовцы продолжали активную борьбу против ленинских идей, выступая в союзе с меньшевиками, эсерами, анархистами, сионистами и другими врагами назревавшей социалистической революции.

Многозначителен теснейший альянс лидеров бундовцев, меньшевиков, эсеров и других мелкобуржуазных партий. Широко известна в истории знаменитая троица: Гоц—Либер—Дан, точно оцененная в популярнейшем в предоктябрьский период стихе Демьяна Бедного «Либердан». Активнейший лидер Бунда М. И. Либер (Гольдман), не менее деятельный член ЦК партии эсеров А. Р. Гоц и один из наиболее воинствующих меньшевиков Ф. И. Дан (Гурвич) в личном сотрудничестве осуществляли союз против большевиков более активно, чем это проявлялось в низах мелкобуржуазных партий.

Менее известно, что и вся руководящая верхушка меньшевистской партии — П. Б. Аксельрод, Р. А. Абрамович (Рейн), Ю. О. Мартов (Цедербаум), включая упомянутого Ф. И. Дана, а также ведущие деятели Бунда — А. И. Кремер (Вольф), В. Д. Медем (Гринберг), А. Я. Мутник (Абрамов), В. Коссовский (М. Я. Левинсон), Р. А. Абрамович (он был членом двух ЦК — бундовского и меньшевистского), А. И. Вайнштейн (Рахмилевич), и лидеры эсеров — В. М. Чернов, А. Р. Гоц, Д. Д. Донской, М. Я. Гендельман также образовывали более тесную коалицию в верхах, чем та коалиция в низах этих партий, которая тоже существовала.

А именно эти люди — в основном выходцы из среды еврейской буржуазной интеллигенции — составляли руководящее ядро этих партий, вступивших на путь сотрудничества с «буржуазной демократией» и изменивших делу революции .

Бундовцы сотрудничали и с сионистами. Так, в 1909 году они провели совместную конференцию в Черновцах, с 1908 года сообща издавали в Вильно журнал «Литерарише монатшрифтэн», редакторами которого были сионисты и бундовцы, совместно участвовали в «движении идишизм» на совместных сионистско-бундовскпх съездах и т. д. Один из крупнейших сионистских вождей С. М. Дубнов в те годы выдвинул лозунг: «Евреи всех классов и партий, объединяйтесь!»

В этих условиях борьба В. И. Ленина в течение всего дооктябрьского периода против сионистско-бундовских идей изоляции евреев, в том числе социальных низов еврейства, от общероссийского демократического, рабочего движения имела серьезное значение, и ленинские произведения по этой проблеме наиболее точны, содержат глубоко обоснованные оценки, особенно полно отражают существо дела.

В статье «К еврейским рабочим», напечатанной в 1905 году как предисловие к брошюре на идиш «Извещение о III съезде Российской социал-демократической рабочей партии», В. И. Ленин подробно раскрыл историю борьбы партии против лидеров Бунда в период I, II, III ее съездов. Социал-демократы в России неизменно выступали под великим лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Они провозглашали, что без подлинного единства трудящихся «невозможна победоносная борьба» против царизма. «К сожалению...— пишет В. И. Ленин,— единство еврейских и нееврейских социал-демократов в одной партии было уничтожено».

Он отмечает, что лидеры Бунда стали распространять идеи, которые «резко противоречат всему мировоззрению социал-демократии. Вместо того, чтобы стремиться к сближению еврейских рабочих с нееврейскими, Бунд начал вступать на путь отрыва первых от последних, выдвигая на своих съездах обособленность евреев...

Вместо того, чтобы продолжать работу I съезда Российской социал-демократической партии в сторону еще более сильного объединения Бунда с партией, Бунд сделал шаг к своему отделению от партии: Бунд сперва выступил из единой заграничной организации РСДРП и основал самостоятельную заграничную организацию, а позже Бунд выступил также из РСДРП, когда II съезд нашей партии в 1903 году значительным большинством голосов отказался признать Бунд единственным представителем еврейского пролетариата».

Издание отчета о III съезде РСДРП было важным шагом на пути привлечения рабочих-евреев в ряды РСДРП, вопреки воле бундовской верхушки.

Бунд упорно сопротивлялся объединению социал-демократов-рабочих на местах, препятствовал РСДРП в решении этой задачи, развернул пропаганду идеи «культурно-национальной автономии», противопоставлял ее идеям пролетарской солидарности.

Эти лозунг, идея, линия «культурно-национальной автономии», эта политика Бунда поддерживались всеми еврейскими буржуазными партиями в России, сионистами. Августовская (1912 г.) конференция ликвидаторов-оппортунистов, добивавшихся прекращения существования революционной партии российского пролетариата, то есть лидеры меньшевиков, троцкистов и других антиленинских группировок в РСДРП, также признала правомерной политику «культурно-национальной автономии».

В. И. Ленин в своих произведениях дал обстоятельную оценку сионистско-бундовской идее. «Социалисты, — писал он,— борются со всеми и всякими, грубыми и тонкими, проявлениями буржуазного национализма. Именно таким проявлением является и лозунг „национально-культурной автономии».

Родство идей Бунда и идеологии еврейской буржуазии В. И. Лениным подчеркивалось в связи с критикой им сионистско-бундовского лозунга еврейской «национальной культуры» неоднократно. «Кто прямо или косвенно ставит лозунг еврейской „национальной культуры",— писал он,— тот (каковы бы ни были его благие намерения) — враг пролетариата, сторонник старого и кастового в еврействе, пособник раввинов и буржуа».

В. И. Ленин остро критиковал компилятивность бундовской идеологии в целом, ее особенную реакционность. «Наши бундовцы,— писал он,— ...собирают на всем свете все ошибки и все оппортунистические шатания социал-демократов разных стран и разных наций, забирая в свой багаж непременно самое худшее...» Многократно он указывает, что Бунд фактически является «подголоском» еврейских буржуазных партий, то есть сионизма.

В. И. Ленин точно оценил позицию бундовцев в годы первой мировой войны. Они враждебно относились к России, России вообще. «Бундовцы,— писал В. И. Ленин,— ...большей частью германофилы и рады поражению России» .

После Февральской революции сионисты и бундовцы развернули большую активность. Считали, что свержение царизма открыло новые возможности для капиталистического развития России, для буржуазного демократизма. Теперь они открыто перешли в лагерь буржуазии, отбросив «социалистическое» фразерство.

Еврейская крупная, средняя и мелкая буржуазия получила самые широкие возможности для активной деятельности в стране. Десятая конференция Бунда, состоявшаяся в апреле 1917 года, отметила «всю важность поддержки нового правительства (это было контрреволюционное Временное правительство, активно сотрудничавшее с еврейской буржуазией.—Авт.) для того, чтобы удержать завоеванную свободу» (читай: буржуазно-демократические свободы, которые вполне удовлетворяли интересы еврейской буржуазии и ее агентуры в мелкобуржуазных партиях).

В период между Февралем и Октябрем 1917 года Бунд стал составной частью сионистского движения и фактически, и формально. Он участвовал в лице своих представителей в комитете по созыву сионистского съезда, присутствовал на съездах сионистов в мае в Киеве и Екатеринославе, организационно объединившись с самыми реакционными формированиями еврейской буржуазии.

Бунд, сионисты, меньшевики и эсеры ожесточенно противодействовали надвигавшейся очистительной грозе пролетарской социалистической революции.

Одним из средств их борьбы против большевиков была ожесточенная клеветническая кампания, в которой участвовали кадеты, бундовцы, меньшевики и все прочие враги социалистической революции. статье «Политический шантаж», опубликованной в сентябре 1917 года, В. И. Ленин писал об этой тактике классовых врагов пролетариата: «Газетная травля лиц, клеветы, инсинуации служат в руках буржуазии и таких негодяев, как Милюковы, Гессены, Заславские, Даныи пр., орудием политической борьбы и политической мести» .

Клеветническая кампания была в значительной мере направлена против В. И. Ленина. Но клеветники не достигли цели. Рабочий класс верил своему вождю и шел за ним.

Победа Великого Октября была поражением сионизма в России и его союзника — Бунда.

Значение дооктябрьских ленинских произведений для историографии дооктябрьского периода и современной научной критики сионизма неоценимо.

Значительное внимание уделил В. И. Ленин разоблачению «сионистов-социалистов», стремившихся в целях обмана еврейских социальных низов проповедовать теорию соединения сионизма с социализмом. Он отмечал, что «сионисты-социалисты» относятся к буржуазным партиям .

Перед Штутгартским международным социалистическим конгрессом, состоявшимся в августе 1907 года, Центральный комитет «Сионистско-социалистической рабочей партии» (образовавшейся в 1904 году) обратился в Центральный Комитет РСДРП с предложением принять ее в социал-демократическую подсекцию русской секции II Интернационала.

ЦК РСДРП отказал. Тогда сионисты попытались вступить во II Интернационал с помощью эсера Рубановича и лидера входившей в эсеровскую подсекцию «Социалистической еврейской рабочей партии» («СЕРП») Житловского. В. И. Ленин на заседании Международного социалистического бюро (МСБ) решительно выступил против приема сионистов в Интернационал.

В результате бюро приняло решение об отказе в приеме «социалистов-сионистов» в состав II Интериацнонала. Принятие в МСБ другой сионистской организации— «СЕРП», которую эсеры раньше протащили в свою подсекцию МСБ, В. И. Ленин считал совершенно неоправданным и также протестовал против пребывания «СЕРП» в МСБ. Его последовательная и непримиримая борьба против сионизма имела огромное значение для международного революционного движения.

В дооктябрьский период против сионизма, бундизма активно выступали многие российские социал-демократы.

Г. В. Плеханов именовал бундовцев «непоследовательными сионистами» и отмечал, что они стремились «утвердить Сион не в Палестине, а в пределах российского государства». И это мнение было свойственно не ему одному. Большевистская газета «Социал-демократ» в редакционной статье 5 (18) ноября 1912 года подчеркивала точно в той же формулировке, что Бунду присущ «непоследовательный сионизм». Оценка бундизма, как разновидности сионизма, имеет несомненно принципиальное значение для историографии.

***

Упомянутая выше публикация „Как В.И. Ленин поставил иудейский Бунд на место. Правда, позже Ильич получил-таки от них пулю...” - .