Социально экономическое развитие российской империи. Экономическое развитие России в первой половине XIX века

Итак, легкая промышленность Российской империи можно охарактеризовать следующим образом: продукция высокого класса мирового уровня, крайне динамично развивающаяся. После большевистской оккупации вся легкая индустрия была, фактически, уничтожена и влачила жалкое существование.

Пищевая промышленность и сельское хозяйство

Сельское хозяйство Российской империи давало значительный доход с экспорта, особенно пшеницы. Структуру экспорта можно представить на этом графике, подробнее сбор урожая за 1883–1914-й годы можно посмотреть подробный отчет

По сбору зерна Россия занимала первые места, торговля зерном, яйцами (50% мирового рынка) и сливочным маслом приносила большую часть доходов от экспорта. И тут, как видим, роль частных сил снова была главнейшей. Государство было слабо представлено в сельском хозяйстве, хотя ему принадлежало 154 млн десятин земли, когда как 213 млн десятин принадлежали крестьянским общинам и частным лицам. Только 6 млн десятин у государства были посевными, остальное занимал в основном лес. Иными словами, предприимчивые крестьяне обеспечивали основу экономики страны, производя товары, продажа которых позволяла покупать необходимые иностранные товары.

Урожайность за 1883–1914-й годы

Относительно развитым было животноводство. “Количество лошадей на 100 жителей: Россия - 19,7, Британия - 3,7, Австро-Венгрия - 7,5, Германия - 4,9. Франция - 5,8, Италия - 2,8. Единственная европейская страна, соперничающая с Россией - Дания. Там на 100 человек приходилось 20,5 лошадей. В целом обеспеченность лошадьми была на уровне Америки, но уступала Аргентине, Канаде и Австралии.
По крупному рогатому скоту Россия не была лидером - скорее, крепким середняком. В среднем на 100 жителей Российской Империи приходилось 29,3 голов крупного рогатого скота. В Австро-Венгрии - 30, в Британии - 26,1, в Германии - 30, в Италии - 18, во Франции - 32,1, в США - 62,2. То есть дореволюционная Россия была вполне достойно обеспечена крупным рогатым скотом - фактически каждый третий имел корову.
По овцам Россия тоже крепкий середняк: показатели не лучшие, но далеко и не худшие. В среднем - 44,9 овец и баранов на 100 человек. В Австро-Венгрии это число составляло менее 30, в Британии - 60,7, в Германии - 7,5, в Италии - 32,3, во Франции - 30,5, в Америке - 40,8 овец на сто человек. Единственная отрасль, в которой Россия уступала некоторым ведущим державам - свиноводство, оно было не очень распространено. В среднем на 100 человек приходилось 9,5 свиней. В Австро-Венгрии - около 30, в Британии - 8,1, в Германии - 25,5, в Италии - 7,3, во Франции - 11,2. Впрочем, и здесь средний уровень не уступает французскому или британскому”. Данные отсюда.

Механизация сельского хозяйства с 1905-го по 1913-й годы можно представить в виде следующих цифр:

Паровых плугов завезено в 1905-м году 97 единиц, в 1912-м 73 тысячи единиц.

Сеялок в 1905-м году завезено 30.5 тысяч, в 1913-м около 500 тысяч.

Локомобилей в 1905-м году завезено 489,6 тысяч, в 1913-м году более 1 млн единиц.

В 1905 году завезено 2,6 млн пудов томасовых шлаков, в 1913-м - 11,2 млн.

Фосфоритов в 1905 году завезено 770 тысяч пудов, в 1913-м 3,2 млн.

Суперфосфатов в 1905-м году завезено 1,7 млн пудов, в 1913 году - 12 миллионов.

Николай Васильевич Верещагин. “Веселый молочник” здорового человека.

Развивалось производство сливочного масла. Экспорт сливочного масла в 1897 году составил 529 тысяч пудов на сумму 5 миллионов рублей, хотя до этого экспорт почти отсутствовал. В 1900 году - 1189 тысяч пудов на сумму в 13 миллионов рублей, в 1905 году экспорт возрос до 2,5 миллиона пудов на сумму 30 миллионов рублей, а еще через год экспортировалось уже 3 миллиона пудов на сумму 44 миллиона рублей. При этом развитию отрасли Империя была обязана Николаю Васильевичу Верещагину. «Перевозка по железным дорогам, как показала статистика свыше 20 000 000 пудов в год, а так как до 3 000 000 пудов масла из этого количества экспортируется заграницу и оценивается приблизительно в 30 000 000 рублей, то остальное количество, свыше 17 000 000 пудов, во всяком случае представляет ценность не меньше 30 000 000 рублей, а, следовательно, мы уже производим молочных продуктов примерно на 60 000 000 рублей в год. Ценность скота более удойного и земли более урожайной несомненно значительно поднялась повсюду, где привилось улучшенное молочное хозяйство».

Производство сахара увеличилось с 1887-го по 1913-й год с 25,9 млн пудов до 75,4 млн пудов. Также росло и его потребление (см. таблицу):

Население

Не секрет, что население Российской империи росло очень быстрыми темпами. Население Европейской части России с 1897-го по 1914-й год выросло с 94 млн до 128 млн, Сибири с 5,7 млн до 10 млн. Всего по Империи, включая Финляндию, с 129 млн до 178 млн человек (по другим данным, в 1913-м году население без Финляндии составляло 166 млн). Городское население, по данным 1913-го года, составляло 14,2%, т.е. более 24,6 млн человек. В 1916-м году в Империи проживало уже около 181,5 млн человек. В сущности, этот человеческий актив и заложил основы будущей победы в ВОВ -это численное преимущество людей, выросших в относительно сытые имперские годы, получивших неплохой иммунитет и физические данные, обеспечили Россию рабочей силой и армией на долгие годы вперед (а так же те, кто родился у них в начале 1920-х).

Образование

Численность учащихся в низших, средних и высших учебных заведениях, а так же грамотность, в последние десятилетия Империи неуклонно росли. Это можно оценить по следующим данным:

Бюджет на образование Министерства Народного просвещения на период с 1894-го по 1914-й: 25,2 млн руб и 161,2 млн руб. Прирост на 628%. По другим данным, бюджет МНП составлял 142 млн рублей в 1914-м году. Общий расход министерств на образование составлял 280–300 млн + расходы городов и земств около 360 млн рублей. Итого общие расходы на образование в РИ в 1914-м году составляли 640 млн рублей или 3,7 рубля на человека. Для сравнения, в Англии этот показатель был 2,8 рубля.

Намерение достигнуть полной грамотности как долговременная задача правительства, было очевидным. Если в 1889-м году умение читать у мужчин и женщин в возрасте с 9 до 20 лет было 31% и 13% соответственно, то в 1913-м году это соотношение было уже 54% и 26%. Россия, разумеется, отставала в этом отношении от всех развитых европейских стран, где читать и писать умели от 75% до 99% населения.

Численность начальных учебных заведений к 1914-му году была 123745 единиц.

Численность средних учебных заведений к 1914-му году: около 1800 единиц.

Численность вузов к 1914-му году: 63 единицы государственных, общественных и частных. Численность учащихся - 123532 студента в 1914-м и 135065 студентов в 1917-м.

Грамотность в городах с 1897-го по 1913-й выросла в среднем на 20%

Рост грамотности среди рекрутов говорит сам за себя.

В 1914 году в России было 53 учительских института, 208 учительских семинарий, работало 280 тыс. учителей. В педагогических вузах и семинариях МНП обучалось более 14 тыс. учащихся; кроме того, дополнительные педагогические классы женских гимназий выпустили только в 1913 г. 15.3 тыс. учащихся. Неуклонно увеличивалось число профессионально подготовленных учителей и в начальных школах, в том числе и в оставшихся церковно-приходских (несмотря на более низкую оплату в них):если к 1906 году в них работало 82.8% (в одноклассных) и 92,4 % (в двухклассных)профессионально подготовленных учителей, то к 1914 - уже соответственно 96 и 98.7%.

В целом, согласно ожиданиям того времени, проблемы с грамотностью населения и созданием системы всеобщего образования должны были быть решены к 1921–1925 годам. И что-то я не сомневаюсь, что так бы оно и было.

Итоги

Таким образом мы видим, что абсолютно по всем параметрам развития экономики Российской империи с конца 1880-х и до 1917-го года, страна делала значительные успехи. Несомненно, что Россия оставалась все еще отстающей от Франции, Германии, Англии, США и даже в некоторых аспектах от Италии и Дании. Но тенденция непрерывного развития очевидна - это позволяет нам сделать вывод, что и после 1917-го года страна делала бы успехи в экономике. Что касается сравнительно низкого уровня жизни большинства населения в 1900-е годы, то Россия в принципе почти всегда отставала от остальной Европы, как отставала и при СССР, и сегодня. Но в РИ мы видим, как доходы населения росли непрерывно и быстрыми темпами, чего не скажешь о быте советских людей и нашей сегодняшней многолетней стагнации.

Одним из тормозящих развитие экономики факторов было повышение пошлин, протекционизм. Возможно, вы уже знакомы с мнением, что пошлины якобы способствовали развитию отечественной промышленности. Но это не так, ведь быстрее развивались именно те отрасли, где не было конкуренции с иностранной продукцией (сырье, обработка, сельское хозяйство, кустарное производство, текстиль). Пошлины тормозили развитие двигателестроения, автомобилестроения, самолетостроения - во многом потому, что только зарождающейся индустрии в этих отраслях не хватало иностранных компонентов, так необходимых на начальном этапе, делало бизнес в этих отраслях нерентабельным. Тариф 1868 года, например, вводил пошлины на машины. Точно также были повышены пошлины на машины в 1891-м году. В итоге именно в машиностроении с тех пор прирост был наименее существенным и высока доля импортных машин. Когда как адепты протекционизма указывают нам всегда на впечатляющий рост в сырьевой промышленности и сельском хозяйстве, где России, в общем-то, ничего и не могло угрожать при всем желании.

Страны и народы постоянно учатся друг у друга: отстающие стремятся догнать лидеров, а иногда и обгоняют их. Однако возможности и способности к развитию, в том числе через усвоение чужого опыта, у всех разные.

Писатель И. А. Гончаров, посетивший Японию в 1850-х годах, отмечал, что японцы с огромным интересом относятся к западным техническим достижениям, в то время как китайцы демонстрируют полное равнодушие. И в самом деле, в Японии уже в следующем десятилетии началась модернизация, а в Китае она задержалась как минимум на полвека и протекала с гораздо большими трудностями.

Какие же внешние и внутренние факторы определяли экономические успехи России во второй половине XIX - начале XX века? На этот и другие вопросы о характере и темпах экономического роста России перед Первой мировой войной даёт ответ ведущий исследователь пореформенной истории нашей страны директор Института российской истории РАН доктор исторических наук Юрий Александрович ПЕТРОВ. Слово - специалисту.

Россия, вступившая на путь современного индустриального роста позже ведущих стран Западной Европы и США, принадлежала к числу государств «догоняющего» типа в экономическом развитии. Западная историография традиционно делает акцент на активной роли государства в экономической жизни страны и на западных инвестициях - этих двух основных моментах преодоления Россией экономической отсталости. Внутренние - негосударственные - силы в расчёт не принимаются.

В отечественной историографии последнего времени, напротив, появилось стремление к углублённому изучению российского предпринимательского мира - третьего по счёту и главного по значению игрока на экономическом поле. История индустриального роста нашей страны неразрывно связана с процессом разложения натурального хозяйства и развитием товарно-денежных отношений в деревне. Ещё в дореформенную эпоху (то есть до 1861 года) наметились два пути индустриального прогресса.

Первый - применение западных форм крупного промышленного (мануфактурного) производства с использованием принудительного труда крепостных крестьян. Так развивались горно-металлургическая индустрия Урала и отрасли, где проявило себя дворянское предпринимательство, - винокурение, суконное, полотняное, свёклосахарное и т. д. Но путь этот, в конце концов, оказался тупиковым.

И с отменой крепостного права «дворянская» промышленность либо захирела, либо перешла на рельсы нового экономического пути - с частным предпринимательством и наёмным трудом. Именно эта вторая модель индустриального развития и стала магистральной линией экономического роста в пореформенный период.

Что лежало в её основе? Промышленные предприятия, основанные на наёмном труде крепостных крестьян, которых помещики переводили на денежный оброк. Добывая средства для его уплаты, крестьяне чаще уходили в города либо занимались отхожими промыслами у себя в деревне.

Так в конце XVIII - начале XIX века из крестьянского текстильного дела, в частности, выросла российская хлопчатобумажная промышленность. Именно она послужила основой индустриального развития страны. Работавшая на широкий потребительский рынок, довольно независимая (по сравнению с тяжёлой индустрией) от казённых заказов и иностранных инвестиций, выросшая от крестьянских «светёлок» до оборудованных по последнему слову западной техники текстильных комбинатов текстильная индустрия, сосредоточенная, прежде всего, в Центральном районе, послужила залогом органического и автономного промышленного роста страны.

С появлением в пореформенный период других промышленных отраслей (прежде всего, тяжёлой индустрии) удельный вес текстильного производства постепенно снижался. И всё же вплоть до 1913 года оно оставалось самой крупной отраслью российской промышленности. На его долю к тому времени приходилось около 30% валовой стоимости промышленной продукции (см. табл. 1). А общая доля всех отраслей, рост которых стал результатом рыночной эволюции сельского хозяйства (текстильной, пищевой, обработки животных продуктов), составляла накануне Первой мировой войны около 55%.

Объём промышленного производства за 1887-1913 годы вырос в 4,6 раза. Особенно динамично развивалась тяжёлая промышленность - металлообработка и горнозаводская индустрия (металлургия, угле- и нефтедобыча). Широкое железнодорожное строительство 1860-х - 1880-х годов потребовало создания новых отраслей. И это решающим образом повлияло на изменения отраслевой структуры. Гигантский скачок в своём индустриальном развитии Россия совершила в 1890-х годах. То был период бурного экономического подъёма, когда всего за десятилетие промышленное производство в стране удвоилось.

Пока Россия семимильными шагами двигалась вперёд, остальные страны не стояли на месте. Насколько темпы экономического развития России в это время повлияли на её место среди развитых экономик мира?

Темпы роста царской экономики - по наблюдению авторитетного американского экономиста П. Грегори - были относительно высоки с точки зрения мировых стандартов конца XIX - начала ХХ века. Россия принадлежала к группе стран с наиболее быстро развивающейся экономикой, таких как США, Япония и Швеция.

По важнейшим экономическим показателям Россия значительно приблизилась к ведущим странам Запада. По абсолютным размерам добычи железной руды, выплавке чугуна и стали, по объёму продукции машиностроения, промышленному потреблению хлопка и производству сахара она вышла на четвёртое-пятое место в мире. А в нефтедобыче на рубеже ХIХ-ХХ веков благодаря созданию Бакинского нефтепромышленного района стала даже мировым лидером. Протяжённость российской железнодорожной сети была второй в мире, уступая только США.

Промышленный подъём конца XIX века и 1909-1913 годов существенно продвинул страну по пути индустриального развития. Согласно расчётам, выполненным сотрудниками аппарата Лиги Наций, доля России в мировом промышленном производстве, составлявшая в 1881-1885 годах 3,4%, возросла к 1896-1900 годам до 5,0%, а к 1913 году - до 5,3% (см. табл. 2). Между тем доли передовых индустриальных государств (за исключением США) с конца XIX века стали снижаться. Россия устойчиво опережала их по темпам роста промышленного производства: её отставание от Великобритании сократилось в 1885-1913 годы втрое, а от Германии - на четверть.

Гораздо менее заметны сдвиги российской индустрии при расчёте её продукции на душу населения. Но это в немалой степени объясняется чрезвычайно высоким темпом прироста населения страны. Рост населения, прежде всего сельского, сводил почти на нет успехи российской индустриализации. Доля России в мировом промышленном производстве - 5,3% в 1913 году, - как видим, далеко не соответствовала доле её населения среди жителей земного шара - 10,2%. Исключение составляли только нефть (17,8% мировой добычи) и сахар (10,2%).

По производству промышленной продукции на душу населения Россия продолжала находиться на уровне Италии и Испании, уступая во много раз передовым индустриальным державам. И в начале ХХ века Россия оставалась страной со значительным преобладанием сельскохозяйственного производства над промышленным. Стоимость сельскохозяйственных производственных фондов России к 1914 году равнялась 13 089 миллионам рублей, промышленных - 6258, железнодорожных - 6680 и фондов торговли - 4565 миллионам рублей. И хотя очевиден перевес новых форм экономической деятельности, стоимость промышленных фондов империи ещё вдвое уступала народному богатству, накопленному в сельскохозяйственном секторе. И тем не менее уже вполне очевидно, что Россия вступила в фазу перехода к индустриально-аграрному обществу.

Первый промышленный скачок Россия совершила при Петре I. К началу его царствования в стране было 30 мануфактур, к концу - около 200. Однако долгое время царь-реформатор наращивал промышленный потенциал страны исключительно путём создания новых казённых (государственных) предприятий. Уделять внимание развитию частного предпринимательства Пётр стал лишь в конце своего правления, после поездки в 1717 году во Францию. А какова была роль государства в обеспечении промышленного роста в России XIX века?

В немалой степени этот рост был связан с активной политикой государства в экономической сфере. Правительство способствовало, как уже отмечалось, не только железнодорожному строительству, но и созданию тяжёлой индустрии, росту банков и, наконец, протекционистской защите отечественной промышленности, а следовательно, тем самым - развитию индустриального производства. В то же время руководство империи неуклонно и последовательно отстаивало систему государственного контроля и управления экономикой, защищало интересы «первенствующего сословия» империи - дворянства, ограничивало свободу предпринимательства, консервировало архаичные порядки в деревне.

Своё воплощение эта политика обрела в деятельности С. Ю. Витте - крупнейшего государственного деятеля дореволюционной России, министра финансов в 1892-1903 годах. Витте был убеждён, что ускоренное развитие национальной промышленности возможно только за счёт интенсивного использования государственного хозяйства.

«В России, - писал он Николаю II в 1895 году, - по условиям жизни нашей страны потребовалось государственное вмешательство в самые разнообразные стороны общественной жизни, что коренным образом отличает её от Англии, например, где всё предоставлено частному почину и личной предприимчивости и где государство только регулирует частную деятельность…» Американский экономист российского происхождения А. Гершенкрон (1904- 1978) - в духе воззрений Витте - выдвинул концепцию, согласно которой государственное вмешательство сыграло решающую роль в индустриализации царской России.

Наряду с иностранными инвестициями экономическая политика правительства послужила, на его взгляд, компенсирующим фактором и позволила патриархальной империи за короткий исторический срок войти в число относительно развитых индустриальных держав. Стимулирование экономического роста, по Гершенкрону, достигалось (помимо общепротекционистской политики) путём бюджетного перераспределения налоговых средств из аграрного сектора в индустриальный.

И именно политика индустриализации, осуществлявшаяся за счёт средств, выкачиваемых из деревни, привела к революции 1905 года: когда платёжеспособность сельского населения была исчерпана, «терпению крестьянства пришёл конец» Вероятнее всего, Гершенкрон сделал попытку объяснить промышленный взлёт пореформенной России бюджетными механизмами по аналогии с советской экономикой, индустриальный рост которой действительно инициировало бюджетное перераспределение национального дохода. Однако последующие исследования не подтвердили этот тезис.

Государство и в самом деле играло весьма активную роль в экономической жизни предреволюционной России. Но вряд ли можно говорить о «насаждении» им промышленности по каналам перераспределения налоговых средств. Не обнаружен перелив капиталов из аграрного в индустриальный сектор через бюджет. Бюджетная политика позднеимперской России была в этом отношении, по крайней мере, нейтральной. Приоритетными расходными статьями царской империи оставались затраты на оборону страны и административное управление.

Впрочем, та же картина наблюдалась и в экономически развитых европейских странах, где бюджетное финансирование экономического роста как осознанная политика берёт своё начало не ранее мирового кризиса конца 1920-х - начала 1930-х годов. Индустриальный прорыв России на рубеже ХIХ-ХХ веков отнюдь не заслуга правительства, во всяком случае - не только правительства. Государство в дореволюционный период являлось не столько инвестором экономики (за исключением железнодорожного хозяйства, где казённые капиталовложения действительно были велики), сколько получателем дохода от экономического роста.

В историографии даже сложилось обоснованное мнение: российская индустриализация могла бы быть столь же быстрой (или даже более динамичной) и с меньшими издержками для общества, если бы государство играло менее активную роль в проведении индустриализации и положилось бы вместо этого на частную инициативу и свободные рыночные силы.

Экономическая политика Витте (ею сегодня принято восхищаться) усугубила отставание сельского хозяйства и усилила казённый контроль за частнопредпринимательской инициативой. Вплоть до 1917 года в России сохранялась разрешительная система акционерного учредительства, тогда как в странах Западной Европы действовала боле прогрессивная явочная система, не зависящая от чиновничьего «усмотрения». Развитие национальной промышленности неминуемо сталкивалось с узостью внутреннего рынка как следствием стагнации аграрного сектора.

Аграрная реформа П. А. Столыпина - запоздалая реакция правительства на эту диспропорцию. В условиях внутри- и внешнеполитических кризисов начала ХХ века она не смогла решить эту важнейшую для экономического роста страны задачу.

Существует мнение, что успехи хозяйственного развития России конца XIX - начала XX века финансировались в основном за счёт государственной винной монополии (обеспечившей в 1913 году 26% бюджетных доходов) и внешних займов. В то же время очевидно, что тогдашние власти, и прежде всего С. Ю. Витте на посту министра финансов, сумели сделать Россию привлекательной для иностранного капитала. Каково, на ваш взгляд, соотношение этих моментов?

Существенным условием ускорения экономического роста России (помимо политики государства) стали и иностранные капиталовложения, представленные в двух основных формах - займовой и инвестиционной. К 1914 году государственный долг страны выражался суммой 8824,5 миллиона рублей: 7153 миллиона - займы «на общегосударственные потребности», а остальные 1671,5 миллиона - долги по облигациям железнодорожных обществ, гарантированные правительством.

По размерам государственного долга Россия в мировой Табели о рангах шла на втором месте после Франции и на первом - по абсолютным размерам связанных с займами платежей. Платежи в 1913 году составили 424 миллиона рублей (13% расходной части бюджета), являясь второй по объёму статьёй бюджета после военных расходов империи. Средства от прямых заимствований правительства на так называемые общегосударственные потребности шли на покрытие военных расходов, для расчётов по старым займам, для пополнения свободной наличности казначейства и т. п. - цели, далёкие от производительного употребления.

Помимо госзаймов и гарантированных правительством железнодорожных фондов в состав государственного долга России должны быть включены и обязательства государственных ипотечных банков (Дворянского и Крестьянского). Отечественные экономисты той эпохи, остро критикуя политику правительства за долговую зависимость от европейского денежного рынка, упрекали финансовое ведомство «за занимание за границей денег направо и налево, на всяких условиях, лишь бы сводить концы с концами и уравнивать всегда невыгодный для нас расчётный баланс».

Но вместе с тем эксперты признавали, что долговое бремя не угрожает статусу России как великой державы и даже вообще не является слишком тяжёлым по сравнению с другими европейскими странами. Несмотря на шумную кампанию в правой и леворадикальной прессе против растущего «закабаления» России иностранным капиталом, долг внутренний рос опережающим темпом по сравнению с внешним, что говорило о постепенной переориентации займовой политики на внутренние резервы (см. табл. 3).

Долг внутренний за период с 1900 по 1913 год поднялся на 3224 миллиона рублей (или на 83%), тогда как внешний - на 1466 миллионов (или на 36%). В итоге удельный вес внутреннего долга к 1913 году превысил внешнюю задолженность, составив 56,5% против 43,5%, хотя ещё в начале века их соотношение было практически равным. В чём причина? Интенсивное экономическое развитие накануне Первой мировой войны заставило внутренние источники играть решающую роль при формировании государственной задолженности.

На какие цели использовались поступления по государственному долгу? Со времён Витте идеологической основой расширения государственной задолженности являлся тезис о недостатке в России внутренних накоплений. Но, как видно из табл. 4 о структуре внешних и внутренних государственных обязательств по объектам вложения, те немалые внутренние ресурсы, которые стягивались в казну по государственным обязательствам, отвлекались от производительного помещения. Как следует из той же табл. 4, почти 3/4 «общих нужд» империи, то есть расходов, связанных с государственным управлением и целями внешней политики, покрывалось из внутренних накоплений.

Строительство железнодорожной сети, напротив, на 3/4 субсидировалось из внешних займовых источников. Внутренние накопления более производительно использовались в сфере казённого ипотечного кредита (в результате Столыпинской земельной реформы значительных масштабов достигла деятельность обоих казённых банков). В целом можно сказать: внутренний долг накануне мировой войны служил целям финансирования правительства и его ипотечных банков. Внешний же использовался как компенсатор внутренних накоплений, отвлечённых через систему государственного кредита на непроизводительные цели.

Что касается частных заграничных инвестиций, то их привлечение С. Ю. Витте считал основой своей финансовой системы. «Приток иностранных капиталов, - докладывал он Николаю II в 1899 году, - является, по глубокому убеждению министра финансов, единственным способом ускоренного доведения нашей промышленности до такого положения, при котором она будет в состоянии снабжать нашу страну изобильными и дешёвыми продуктами». В акции и облигации российских акционерных компаний к 1913 году было инвестировано 1571 миллион рублей иностранных капиталов, или 18,6% от общего объёма частных инвестиций.

Для адептов политики Витте это соотношение иностранного и отечественного капитала являлось воплощением «золотого моста», по которому в Россию притекали спасительные иностранные инвестиции, для оппонентов - безусловным доказательством угрозы национальной безопасности и потери экономической самостоятельности. Эта двуликость суждений сопровождала иностранные инвестиции в российскую экономику и в последующие времена.

Резюмируя, можно констатировать: иностранный капитал - важный, но отнюдь не определяющий фактор экономического развития страны.

Удовлетворяя назревшие потребности российского народного хозяйства, ориентируясь на внутренний рынок, переплетаясь и сращиваясь с отечественным капиталом, иностранный интегрировался в процесс индустриализации страны. Облегчил продвижение по этому пути и подтолкнул к созданию целого ряда отраслей экономики, например угольнометаллургического района Донбасса.

Первая мировая война разрушила эту финансово-экономическую систему, оказавшуюся довольно хрупкой. С началом военных действий инвестиционный поток из Европы в Россию прервался, а система золотого обращения была ликвидирована во всех воюющих странах. Плата за помощь капиталами и технологиями (ноу-хау) была немалой. И тем не менее, хотя услуги иностранных бизнесменов не были филантропией и щедро оплачивались, экономический эффект оказывался выше.

В конечном счёте эти инвестиции работали на дело индустриализации России. Их направления, отраслевая структура обусловливались внутренними потребностями страны. И ещё. Значение иностранных инвестиций, о решающем вкладе которых в дело экономической модернизации России любит писать западная историография, безусловно, не было определяющим для экономического роста, поскольку отечественный капитал сохранял лидирующие позиции в народнохозяйственной системе страны.

Россия, ещё значительно отстававшая от экономически развитых стран Запада, в канун мировой войны вышла на траекторию здорового экономического роста. Его залогом была экономическая активность вчерашних крепостных, ставших, с одной стороны, крупнейшими фабрикантами и лидерами делового мира, с другой - пополнивших миллионную массу рабочего класса, руками которого создавался индустриальный потенциал страны.

Благодаря их усилиям империя к началу ХХ века вошла в пятёрку индустриально развитых держав тогдашнего мира. Крестьянская реформа 1861 года задала модель развития, а «фактор свободы» стал решающим обстоятельством того, что, по словам американского экономиста П. Грегори, «экономический рост и структурные изменения царской экономики в 1885-1913 годах соответствовали образцу современного экономического роста, который испытали на себе индустриально развитые страны». Разница лишь в том, что, позже других европейских держав вступив на путь индустриального развития, имперская Россия прошла и меньший отрезок этого пути.

Цифры и факты

1. В становлении европейского капитализма ведущее место занимали протестанты, для которых промышленная и финансовая деятельность была формой личного служения Богу. В развитии российской промышленности во многом сходную роль сыграли старообрядцы, но по совершенно иным причинам. Как и протестанты, старообрядцы образовали много разных церквей («согласий»), но все они считали Российскую империю государством Антихриста. Гонимые официальной церковью и царскими властями староверческие общины, стремясь обеспечить себя работой и хоть какими-то средствами к существованию, заводили производства. Но поскольку власти не желали иметь дело с «раскольничьими» общинами, в качестве собственников выступали их доверенные лица. Именно так калужский крестьянин Фёдор Алексеевич Гучков, представитель общины старообрядцев-беспоповцев «федосеевского согласия», сложившейся в подмосковном селе Преображенском, основал шерстоткацкую фабрику. Из числа старообрядцев - непьющих и трудолюбивых - вышли знаменитые династии купцов и промышленников Рябушинских, Третьяковых, Морозовых, Мамонтовых, Кокоревых, Солдатенковых и многих других. Со временем под давлением начальства кое-кто из них сменил веру, примкнув к официальному православию или к так называемой единоверческой церкви, которая, оставаясь формально старообрядческой, пошла на примирение с властью. Их предприятия превратились в полноценные частнособственнические фирмы, но память об их общинном происхождении сохранялась долго. И когда в 1885 году на Морозовской мануфактуре вспыхнула стачка, рабочие не просто выдвигали требования к хозяину, но грозили в случае их невыполнения вообще прогнать его (!): «А ежели не согласишься, то и фабрику Вам не водить».

2. К началу XX века в России эксплуатировалось 39 787 вёрст железных дорог (верста - 1066,8 м): из них 25 198 вёрст принадлежало казне, а 14 589 вёрст - частным обществам. В США общая протяжённость железных дорог в 1900 году составила 309 тысяч километров, достигнув к 1916 году максимальной протяжённости - 409 тысяч километров. Американские железные дороги были тогда занесены в Книгу рекордов Гиннесса. Однако абсолютные цифры показательны лишь при сравнении стран с сопоставимой площадью и населением. По густоте железнодорожной сети, то есть по соотношению длины железной дороги к площади страны, первое место занимала Бельгия, где на каждые 100 квадратных километров приходилось 22 км пути. В Великобритании эта цифра составляла 11,4 км, в Германии и Швейцарии - по 9,5 км, в США - 4 км, а в европейской части России - лишь 0,9 км.

3. Строительство и эксплуатация железных дорог были связаны с большими денежными потоками. А развитой банковской системы в России не существовало. Тогдашние «железнодорожные короли» (Дервиз, Кокорев, Губонин, Блиох, Поляков), не доверяя скороспелым банкирам-частникам и тем более друг другу, предпочитали учреждать собственные, подконтрольные лично им банки. «Благодаря всему этому, - писал Витте, - лица эти имели самое крупное общественное влияние даже на высший класс имущественных лиц».

4. Государственные приоритеты в экономическом развитии страны во многом определяла деятельность государственных банков. И Государственный коммерческий банк, и его преемник - Государственный банк России - кредитовали крупную торговлю и промышленность. Положение изменилось лишь после назначения в 1892 году на пост министра финансов С. Ю. Витте, внесшего изменения в Устав Государственного банка. А Крестьянский поземельный банк, открытый в 1882 году, предпочитал предоставлять кредиты крестьянским общинам и очень неохотно шёл на кредитование частных хозяев. Новый Устав Государственного банка 1894 года закрепил его право выдавать промышленные ссуды. Значительная их часть представляла собой ссуды мелкой и средней промышленности, торговле, крестьянам и ремесленникам. С другой стороны, возросли объёмы кредитования отдельных промышленных предприятий, преимущественно тяжёлой промышленности. Были расширены и объёмы выдач подтоварных ссуд, в основном ссуд под зерно. В конце XIX - начале XX века размер ссуды промышленному предприятию не мог превышать 500 тысяч рублей, а мелкому торговцу - 600 рублей.

5. Тяжёлое машиностроение России началось фактически с Ижорских заводов. В 1710 году на реке Ижоре по приказу князя Меншикова возвели плотину и вододействующую пильную мельницу для распиловки леса, идущего на строительство кораблей. Указ Петра I от 22 мая 1719 года подтолкнул развитие появившихся при ней производств - железных, медных, якорных и молотовых заводов, приписанных к Адмиралтейству. Отсюда и название - Адмиралтейские Ижорские заводы (с момента основания они были государственным предприятием). С середины XIX века Ижорские заводы становятся основным поставщиком брони для российского флота и береговых укреплений. Они осваивают строительство миноносцев: с 1878 по 1900 год было построено 19 миноносцев и 5 тральщиков.

6. Историки выяснили происхождение 400 владельцев промышленных предприятий в Москве в первой половине XIX века. Оказалось, что 58 происходили из купечества, 138 - из крестьян, 157 - из мещан и ремесленников (20 владельцев были дворянами и 58 - иностранцами). Основателями торговых и промышленных заведений чаще становились выходцы из сословия государственных и слившихся с ними так называемых экономических крестьян (бывших монастырских). Видимо, условия для активной хозяйственной деятельности у них были лучше, чем у прежних крепостных.

Прежде всего, необходимо отметить, что в 80-х гг. XIX в. завершился промышленный переворот.

Расширение транспортной сети страны активизировало товарообмен и рост мелкого производства (особенно в текстильной промышленности, центром которой являлся московский регион). Обострение конкурентной борьбы, монополизация производства, мировой экономический кризис вызвали гибель множества слабых в финансовом, организационном и техническом отношении российских предприятий (кризис 1900-1903 гг. привел к закрытию свыше трех тысяч предприятий, на которых было занято 112 тыс. рабочих). В то же время в рамках сельскохозяйственного производства (в сельском хозяйстве страны было занято свыше 4/5 населения; в 1905 г. крестьяне европейской части России владели 160 млн. десятин и арендовали еще 20-25 млн., оставляя на долю остальных социальных групп лишь 40-50 млн. десятин пашни), развивались кустарная, ремесленное и промысловые промышленности. К примеру, в начале XX в. в Озерной области (включавшей в себя Псковскую, Новгородскую и Петербургскую губернии) насчитывалось 13-14 тыс. фабричных рабочих и 29 тыс. кустарей. В Среднерусской черноземной области на фабриках и заводах было занято 127 тыс. человек, а кустарей насчитывалось 500 тыс. В Вятской губернии кустарными промыслами было охвачено 180-190 тыс. работников. Ремесленники изготовляли разнообразные поделки из дерева, коры, ткани, кожи, войлока, глины и металла.

Сельское хозяйство России также капитализировалось, о чем свидетельствует рост торгового предпринимательства и связанная с ним специализация отдельных экономических районов страны. Этому способствовал рост мировых цен на продукты питания сельскохозяйственного производства в начале XX в. В начале XX в. степные губернии Юга и Заволжья окончательно определились как районы производства зерна для продажи на рынке, преимущественно на внешнем. Северные, прибалтийские и центральные губернии стали районами скотоводства и молочного хозяйства. Северо-западные губернии специализировались на производстве льна, а возделывание сахарной свеклы концентрировалось на Украине и в Центрально-черноземной зоне. В экономике сельского хозяйства росло применение машин, минеральных удобрений, селекционных семян. Все эти процессы шли параллельно с резким ростом крестьянского населения. В 1905 г. царский манифест объявил об уменьшении с 1 января 1906 г. наполовину и о полном прекращении с 1 января 1907 г. выкупных платежей. Одновременно последовал указ Сената об установлении более льготных условий для выдачи ссуд из Крестьянского поземельного банка, чтобы успешно помогать малоземельным крестьянам в расширении покупной площади их землевладения. Революционный взрыв в среде крестьянства в первой русской революции явился реакцией на несправедливое землеустройство. К началу XX в. 2-3% крестьянского населения составляли кулаки, к ним примыкали 7-8% зажиточных крестьян; безлошадных хозяйств насчитывалось 25%, коров не было у 10% крестьянских хозяйств. Основу деревни составлял середняк, основной носитель патриархальных традиций. Крестьяне хотели отобрать землю у помещиков и разделить ее между собой. В русской деревне появилось избыточное население, численность которого в начале века составляла 23 млн. человек. Часть его служила резервом для российской промышленности, однако возможности последней были ограниченными и это обстоятельство стимулировало "крестьянскую интервенцию". Глава правительства П. А. Столыпин смог провести указ, положивший начало аграрной реформе (создание мелкой личной земельной собственности). Но Столыпин выступил за признание неприкосновенности частной собственности, против принудительного отчуждения помещичьих земель. Столыпин, выступая против аграрных программ леворадикальных партий, пророчески предупреждал: "...признание национализации земли приведет к такому социальному перевороту, к такому перемещению всех ценностей, к такому изменению всех социальных, правовых и гражданских отношений, какого еще не видела история". К 1915 г. единоличные хозяйства составляли 10,3% всех крестьянских хозяйств, занимая 8,8% всей надельной земли. Из 2,5 млн. выделившихся из общины дворов свои наделы продали 1,2 млн. и устремились в города и за Урал. Правительство форсировало массовое переселение крестьян, освободило их на длительное время от уплаты налогов, мужчин освободило от воинской повинности, наделяло участком земли (15 га на главу семьи и 45 га на остальных членов семьи) и денежным пособием (200 руб. на семью). За три года (1907-1909) число переселенцев составило 1 млн. 708 тыс. Всего с 1906 по 1914 гг. в Сибирь переселилось млн. 40 тыс. человек. Процент закрепившихся на новом месте был очень высок, обратно возвратилось только 17% или 524 тыс. человек. Переселение имело прогрессивное значение: увеличилось население Сибири, новоселы освоили более 30 млн. десятин пустующей земли, построили тысячи сел, дали в целом толчок развитию производительных сил Сибири.

Сельское хозяйство переселенческих районов искало для себя наиболее приемлемые способы существования, в том числе становление земельных отношении в переселенческих районах шло в соответствии с программой П. А. Столыпина, - по пути создания крепких единоличных хозяйств с опорой на кредитную кооперацию, которая стала затем выполнять и сбыто-снабженческие функции. Усиление специализации сельскохозяйственных районов привело к образованию кооперативных союзов. Кооперативные союзы включили крестьянское производство в систему не только российского, но и мирового рынка. Сибирские союзы продавали за границу масло, пушнину, шерсть, пшеницу, лыко, пеньку. Экспорт давал огромные доходы казне. Со временем подобная кооперация охватила и европейскую Россию. В 1912 г. был создан кооперативный Московский народный банк, который осуществлял кредит и поставку крестьянству через кооперацию сельскохозяйственной техники, удобрений, семян. Банк взял на себя кооперацию деятельности местных кооперативных союзов. Следующий этап развития кооперативного движения произошел в годы первой мировой войны. На 1 января 1917 г. в России насчитывалось 63 тыс. различных видов кооперативов, которые объединяли 24 млн. человек. Сельская кооперация обслуживала 94 млн. человек, или 82,5% деревенского населения.

Быстрое экономическое развитие России, модернизация производства, расширение внутреннего рынка, рост покупательной способности населения, увеличение заработной платы рабочим, положительные изменения в сельском хозяйстве страны (повышение доходности) способствовали новому промышленному подъему (с 1909 г.). Новый подъем характеризовался усиленным развитием сельскохозяйственного производства, дальнейшим ростом городов, повышением уровня технической оснащенности и энерговооруженности промышленности, ростом военных заказов правительства. В 1909-1913 гг. промышленное производство увеличилось почти в 1,5 раза. Во время предвоенного промышленного подъема крупнейшим коммерческим банком страны оставался Государственный банк, который расширил кредитование товарооборота, особенно на периферии. Велика была его роль в кредитовании хлебной торговли. Вступление российских банков на путь финансирования промышленности положило начало сращиванию банковского и промышленного капиталов. В этот период меняется система и форма финансирования промышленности: роль основных инвесторов все в большей степени закрепляется за отечественными, а не зарубежными банками.

Правительственные реформы второй половины XIX в. и начала XX в. способствовали росту населения страны. По переписи населения 1897 г. общая численность жителей Российской империи составляла 125,5 млн. человек, января 1915 г. она равнялась 182 млн. человек. Россия была страной с самым высоким приростом населения в Европе - 1,6% (Германия - 1,4%; Англия - 1,2; Бельгия - 1,0; Франция - 0.12;).

В России менялась и социальная структура населения. Прежде всего началось размывание "старой" торговой буржуазии - купечества. В конце XX в. были отменены профессиональные критерии при записи в купеческие гильдии. В купцы стали записываться для получения преимуществ. Например, евреи записывались в купцы 1-й гильдии, чтобы получить право на жительство вне черты оседлости. Сословный престиж привел к "бегству во дворянство" купцов через получения генеральского чина за большие заслуги (например пожертвование коллекций музеям или Академии наук; такими генералами стали П.И.Щукин, А.А.Титов, ААБахрушин). Одновременно происходило формирование новой буржуазии из числа директоров и членов правления акционерных предприятий и банков. Это была узкая группа людей, тесно связанных экономически и политически с государственным аппаратом (наиболее известные ее представители - Н.Авдаков, А.Вышеградский, А.Путилов, Л.Давыдов).

Иной характер имела московская и тяготевшая к ней крупная провинциальная буржуазия (Рябушинские, Морозовы, Мамонтовы, Вогау, Кнопы и другие "старорусские" кланы). В конце XIX - начала ХХ вв. эти миллионеры стали превращать свои семейные фирмы в акционерные (паевые товарищества с очень узким кругом владельцев), претендовавшие на роль выразителей общих интересов российских торгово-промышленных кругов. Часть "московских" предпринимателей, имевших купеческие корни, тесно связанные со старообрядчеством и унаследовавшие религиозные убеждения, придавали полученному от Бога капиталу "богоугодное" направление в виде поддержки искусства и просвещения, клиникам и больницам.

Интенсивное капиталистическое развитие и соответствующие ему социальные сдвиги в России произошли столь быстро, что не могли качественно изменить массовое сознание. Особенно это относится к русскому крестьянству. В состав капиталистической элиты вливались как предприниматели, так и держатели акций или домовладельцы (представители старой знати и бюрократии). Новых собственников и собственнических интересов в России стало очень много, но они еще не имели своего "мировоззрения", бескорыстной и сверхличностной веры в святость принципа собственности. Крестьянство, войдя в новые хозяйственные отношения, затронутое городом, попало в замешательство и душевную раздвоенность. Оно было не готово к встрече с внешним миром.

Поместное дворянство также во многом определяло политическое и экономическое лицо России. В руках помещиков были сосредоточены гигантские средства в виде земельной собственности (свыше 4 триллионов, руб. на 1905 г.). Но к началу XX в. даже крупное землевладение утратило чисто дворянский характер (на 1905 г. от 27 833 крупных /свыше 500 десятин поместий/ дворянам принадлежало 18 102, или менее двух третей). Треть крупных землевладельцев относилась по своему происхождению к буржуазии. В еще большей степени обуржуазивание охватило среднее землевладение (от 100 до 500 десятин), наиболее приспособленное к переводу на капиталистические рельсы. В этой категории дворянам принадлежало 46% имений. Таким образом, дворянство постепенно утрачивало привилегию монопольного владения землей.

Быстрыми темпами шел процесс потери земли дворянами-землевладельцами. Общее их число составляло 107 242 человек, из них 33 205, или 31% владели участками, размер которых не превышал 20 десятин, что сближало их хозяйства по размеру с крестьянскими. 22 705, или 25,8%, дворян владели от 20 до 100 десятин. Только 18 102, или 17%, крупные помещики владели 83% всего дворянского землевладения, а 155 крупнейших латифундистов - 36,6%.

Основная масса дворян-землевладельцев не сумела приспособиться к новым условиям. Расходы помещиков, как правило, превышали их доходы. Земли закладывались и перезакладывались, распродавались. К 1915 г. в залоге находилось почти 50 млн. десятин земли стоимостью свыше 4 млрд. руб. С 1 января 1905 г. общая площадь дворянских имений в европейской России уменьшилась на 20%. Разорившиеся помещики пополняли ряды чиновников и интеллигенции. Дворянская элита теряла свое экономическое значение.

Русское крестьянство после отмены крепостного права резко увеличило свою численность. Только в сельских районах европейской России с 1858 г. по 1897 г. население выросло на 50%. Эта армия пополняла города, растекалась за Урал, осваивая новые географические пространства. В стране в начале века насчитывалось 363 тыс. 200 нищих и бродяг, почти 14,5 тыс. профессиональных проституток, более 96 тыс. человек находились в тюрьмах и других местах заключения.

В стране к 1917 г. насчитывалось до 500 тыс. чиновников (при Николае I Россией управляли 30 тыс. чиновников). На содержание управленческого аппарата уходило 14% государственного бюджета (для сравнения: в Англии - 3%, Франции - 5%. Италии и Германии - по 7%). По сведениям Министерства финансов, число чиновников и офицеров, получавших оклады свыше 1 тыс. руб. в год, достигало 91204 чел. Высшее чиновничество пополнялось за счет потомственных дворян. Чиновников, ценя их профессионализм и большие связи, охотно брали на работу в частные банки, акционерные компании.

По переписи населения 1897 г., процент грамотных людей составлял в среднем по стране 22,9%. В городах -45,3%, в европейской России - 48,9%, в Петербурге - 62,6%, в Москве - 56,3%.

Ученых и литераторов в стране насчитывалось 3296 человек (в том числе 284 женщины), лиц иных творческих профессий - 18 254 (4716 женщин), технической интеллигенции - 4010 (4 женщины), медицинских работников различных специальностей - 29636 (в том числе 10391 женщин).

В начале XX в. выделяется группа населения, именуемая "интеллигенция". Термин "интеллигенция" был введен писателем П. Д. Боборыкиным в 60-е гг. XIX в. и употреблялся в нескольких смыслах. В широком смысле к интеллигенции относили людей, занятых сложным, преимущественно творческим и интеллектуальным трудом -"образованный класс". В узком смысле термин употреблялся как категория политическая.

Особенности экономического развития России в пореформенный период :

К 80-м годам XIX века завершение промышленного переворота в России.

Сжатые исторические сроки и высокие темпы развития русской промышленности;

Огромная роль государства в развитии экономики;

Широкое привлечение в российскую экономику иностранного капитала;

Многоукладность – сохранение феодальных и раннекапиталистических форм эксплуатации;

Неравномерность экономического развития – …

Пять промышленных регионов

Старые – Центральный , Северо-западный , Уральский ;

Новые – Донбасский и Бакинский .

Преобладание аграрно-кустарного производства на всей остальной частью страны.

Развитие сельского хозяйства в пореформенный период :

Сохранение феодальных пережитков:

Отработки;

Доминирование общинных порядков в деревне;

Малоземелье крестьян;

Господство помещичьего землевладения;

Преобладание экстенсивного пути развития;

Развитие капиталистических (товарно-денежных) отношений в деревне – рост товарности сельскохозяйственного производства.

Векторы развития сельского хозяйства :

Прусский – втягивание крупных поместий в капиталистические отношения (центральные губернии);

Американский – Фермерский (Сибирь, степные районы Заволжья, Кавказ и Север России).

МОДЕРНАЗАЦИЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ

Деятельность Н. Х. Бунге 1 ( 1881–1886 гг. ) .

Политика протекционизма (защита внутреннего рынка) :

Повышение таможенных пошлин;

Поддержка частных акционерных банков;

Реформа налогообложения – введение новых налогов на недвижимость, торговлю, промыслы, денежные операции.

Крестьянский вопрос :

1881 год – Ликвидация временнообязанного состояния крестьян и понижения выкупных платежей;

1882 год – Создание крестьянского банка для льготного кредитования крестьян;

1885 год – Отмена подушной подати;

Рабочий вопр ос.

1882 год – Закон об ограничении детского труда.

«Недоедим, но вывезем ».

Вышнеградский

Деятельность И. А. Вышнеградского 1 ( 1887–1892 гг .) :

Продолжение политики протекционизма :

1891 года – Повышение таможенных тарифов;

Повышение косвенных налогов и расширение налогооблажения торговых и промышленных предприятий;

Усиление роли государства в регулировании хозяйственной деятельности частного предпринимательства;

Подчинение частных железных дорог государству.

Добился устойчивости финансовой системы .

Тесты для самоконтроля

Великие реформы Александра II Освободителя .

Введение адвокатуры и несменяемости судей, создание земств имели место в правление …

Александра I

Александра II

Александра III

Николая I

Одним из результатов либеральных реформ 60-70-х гг. XIX в. стало (-а) …

отмена сословной организации общества

создание Земского собора

создание всесословного суда

введение конституции

По судебной реформе 1864г. был (-а) введен (-а)…

Сенат

адвокатура

сословный суд

прокуратура

Земства в России появились в правление императора…

Александра II

Николая II

Александра I

Александра III

Создателями теории «русского социализма»- идейной основы движения народничества - считаются…

П. Милюков и А. Гучков

А. Герцен и Н. Чернышевский

Н. Муравьев и П. Пестель

Г. Плеханов и В. Ленин

Крестьянскую общину как «ячейку социализма» рассматривали …

славянофилы

марксисты

западники

народники

Александр II правил …

В 1825–1855 гг.;

В 1855–1881 гг.;

В 1881–1894 гг.;

В 1818–1881 гг.

К преобразованием Александра II в социальной сфере относится:

Введение городских всесословных органов самоуправления

Разрешение на открытие учебных заведений земствам, общественным организациям и частным лицам

введение всеобщей воинской повинности

К преобразованием Александра II в социальной сфере относится:

Введение городских всесословных органов самоуправления

Разрешение на открытие учебных заведений земствам, общественным организациям и частным лицам

России было отменено рабство

введение всеобщей воинской повинности

К преобразованием Александра II в социальной сфере относится:

Введение городских всесословных органов самоуправления

Разрешение на открытие учебных заведений земствам, общественным организациям и частным лицам

В России было отменено рабство

В ведение всеобщей воинской повинности

Причиной войны с Турцией в годы правления Александра II было:

Стремление России завоевать Турцию;

Стремление Турции вернуть Крым;

Стремление Европы разделить Турцию;

Поддержка Россией национально-освободительного движения балканских народов против Турции.

Кого турки прозвали «Ак-паша» («Белый генерал»):

Скобелева;

Милютина;

Драгомирова;

Николая Николаевича.

Александр II пережил ____ покушений:

Александр II получил прозвище:

« Миротворец»;

«Кровавый»;

«Освободитель»;

«Благословенный».

Контрреформы Александра III Миротворца .

Разработка фабричного законодательства, наступление на реформы Александра II были характерны для правления …

Александра I

Павла I

Александра III

Николая I

Одним из программных положений группы «Освобождение труда», созданной в Женеве в 1883 г., являлось (-ась) …

установление тесных связей с либералами

организация еврейских погромов

подготовка социалистической революции

распространение марксистских взглядов в России

Александр III получил прозвище

« Миротворец»;

«Кровавый»;

«Освободитель»;

«Благословенный».

Александр III правил …

В 1825–1855 гг.;

В 1855–1881 гг.;

В 1881–1894 гг.;

В 1845–1894 гг.

В годы правления Александра III Россия пошла на сближение:

С Францией;

С Англией;

С Германией;

С Турцией.

Социально-политическое и экономическое развитие Российской империи на рубеже XIX – XX веков .

На рубеже XIX–XX веков к привилегированным сословиям относятся:

Мещане;

Крестьяне;

Дворяне;

Казаки.

На рубеже XIX–XX веков к непривилегированным сословиям относятся:

Мещане;

Крестьяне;

Дворяне;

Казаки.

На рубеже XIX–XX веков к полупривилегированному (военному) сословиям относятся:

Мещане;

Крестьяне;

Дворяне;

Казаки.

Самым большим классом населения Российской империи на рубеже XIX–XX веков были:

Мещане;

Крестьяне;

Дворяне;

Казаки.

На рубеже XIX–XX веков в Российской империи начинают формирование новые социальные классы:

Купечество:

Рабочие;

Буржуазия;

Мещанство.

Кабинет (Совет) министров в Российской империи – это …

Государственный совет в Российской империи – это …

Орган для работы с делами, требующими личного вмешательства императора;

исполнительный орган власти Российской империи;

законосовещательный орган в 1810-1906 годах и верхняя палата законодательного учреждения в 1906-1917 годах;

высший государственный орган церковно-административной власти.

Святейший Синод – это …

Орган для работы с делами, требующими личного вмешательства императора;

исполнительный орган власти Российской империи;

законосовещательный орган в 1810-1906 годах и верхняя палата законодательного учреждения в 1906-1917 годах;

высший государственный орган церковно-административной власти.

Собственная Его Императорского Величества канцелярия – это …

Орган для работы с делами, требующими личного вмешательства императора;

исполнительный орган власти Российской империи;

законосовещательный орган в 1810-1906 годах и верхняя палата законодательного учреждения в 1906-1917 годах;

высший государственный орган церковно-административной власти.

Дайте определение наиболее точно отражающее суть понятия «казачество» -

население, занятое в сельскохозяйственном производстве.

особая этносоциальная группа, военное сословие (кавалерия).

особая социальная группа людей, которые обладают набором прав и обязанностей закреплённых законодательством и передающиеся на наследству.

группа людей, которые продают свою рабочую силу.

К деятельности С. Ю. Витте на посту министра финансов относится:

Продажа Транссиба Китаю.

К деятельности Н. Х. Бунге на посту министра финансов относится:

Введение золотого обеспечения рубля и его свободная конвертация;

Ликвидация временнообязанного состояния крестьян и понижения выкупных платежей;

Подчинение частных железных дорог государству;

Продажа Транссиба Китаю.

К деятельности И. А. Вышнеградский на посту министра финансов относится:

Введение золотого обеспечения рубля и его свободная конвертация;

Ликвидация временнообязанного состояния крестьян и понижения выкупных платежей;

Подчинение частных железных дорог государству;

Продажа Транссиба Китаю.

В Российской империи американский (фермерский) путь развития сельского хозяйства преобладал:

Сибирь, Кавказ, Заволжье.

Центральные губернии;

Дальний Восток;

Прибалтика.

Промышленность Российской империи была наиболее развита:

На Кавказе;

В Сибири;

В Центре страны;

На Дальнем Востоке.

1 Николай Христианович Бунге (1823–1895 гг. ). Государственный деятель, учёный-экономист, академик. Родился 11(23). XI .1823 года в Киеве. Окончил Первую киевскую гимназию и юридический факультет Киевского университета (1845 год ). Магистр государственного права (1847 год ). Доктор политических наук (1850 года ). С 1845 год по 1880 год – преподавательская деятельность. В 1880-1881 - товарищ (заместитель) министра финансов. С 6. V .1881 - управляющий министерством финансов. С 1. I .1882 года по 31. XII .1886 года - министр финансов. 1. I .1887–3. VI .1895 - председатель Комитета министров и член Государственного совета. С 10. XII .1892 года - вице-председатель Комитета Сибирской железной дороги. Умер 3(15). VI .1895 года в Царском Селе.

1 Иван Алексеевич Вышнеградский (1831(1832)–1895 гг . ). Русский учёный (специалист в области механики) и государственный деятель. Основоположник теории автоматического регулирования, почётный член Петербургской АН (1888 год ). Министр финансов (1887–1892 гг. ). Из духовенства. Родился 20. XII .1831 (1. I .1832) года в селе Вышний Волочёк. Учился в Тверской духовной семинарии (1843-1845 гг. ). Окончил физико-математический факультет Главного педагогического института в Петербурге (1851 года ). Магистр математических наук (1854 год ). В 1860–1862 гг. границей. С 1851 года – на преподавательской работе. С 1869 года – частнопредпринимательская деятельность. Умер 25. III (6. IV ).1895 года в Санкт-Петербурге.

Реквизиты

Экономическая политика царского правительства после кризиса 1900‐1903 гг.

В начале ХХ столетия российский промышленный капитал остро нуждался в долгосрочных кредитах, что нашло выражение в быстром акционировании отечественной промышленности. После кризиса 1900‐1903 гг. происходила массовая реорганизация единоличных промышленных предприятий в акционерные общества, а по существу ‐ мобилизация промышленным капиталом свободных финансовых средств. Это касалось, прежде всего, средних и мелких предприятий. Крупные же промышленные акционированные предприятия осуществляли финансовую реорганизацию через банковские учреждения, зачастую являвшиеся филиалами крупных зарубежных банков.

В движении капиталов между Россией и иностранными денежными рынками усматривается три этапа. На первом этапе (1904‐1905 гг.) имел место отток капиталов, в том числе и иностранных из России. Сотни миллионов рублей золотом было переведено за границу. На втором этапе (1906‐1909 гг.), когда экономическая конъюнктура стабилизировалась, иностранные капиталы начали возвращаться в российскую экономику, но в незначительных объемах. Третий этап (1909‐1914 гг.) – это период активного привлечения иностранных капиталов царским правительством.

Правительство России полагало, что без притока иностранных капиталов отечественная промышленность развиваться не сможет. Такая позиция была обусловлена тем, что промышленный подъем 90‐х гг. в значительной степени обеспечивался государственными заказами, и стоило только сократиться этой поддержке, как обнаружилась вся неприспособленность многих отраслей промышленности к обслуживанию отечественного внутреннего рынка.

Отметим также, что инициатива по привлечению французского и бельгийского капиталов в Россию принадлежала, прежде всего, французским банкам, представители которых (Вернейль и др.) предложили министру финансов В.Н. Коковцову образовать мощную финансовую группу для содействия развития промышленности в России. Предполагалось что российские банки разделят с французскими ответственность за развитие промышленных предприятий. Министр финансов В.Н. Коковцов поддержал эту инициативу. Таким образом, концентрация промышленности обеспечивалась деятельностью крупных банков, которые полностью управляли рынком. Уже к 1913 г. более 50% банковских сделок стало производиться через посредство шести санкт‐петербургских банков, в свою очередь контролировавшихся иностранными банками. Например, в 1914 г. 65% капитала самого крупного Русско‐Азиатского банка принадлежало французским вкладчикам.

Годы подъема (1909‐1913 гг.) характеризовались для финансовой системы России значительным увеличением источников свободных денежных средств. Явным показателем такого увеличения стал рост вкладов на текущих счетах в кредитной сети, причем только в коммерческих банках сумма их увеличилась к 1913 г. до 3,3 млрд. руб., против 1,3 млрд. руб. в 1900 г. Увеличилось и количество кредитных билетов в обращении при высокой золотой их обеспеченности. Все эти источники дали на рынке денежных капиталов в России увеличение оборотных средств народного хозяйства на 2‐2,25 млрд. руб. Причинами этого явления стали высокие размеры экспорта хлеба и повышение на 30‐40% цен на международном хлебном рынке. Соответственно, увеличился спрос со стороны сельского хозяйства на продукцию легкой и тяжелой промышленности.

Другим важным показателем экономического подъема стал рост внутренних накоплений в промышленности. Средний процент прибыли в 1911‐1914 гг. равнялся 13%, а на выдачу дивидендов в среднем приходилось 6,6%, что составляло половину прибыли, а в общем итоге сумму в миллиард с лишним рублей.

В целом за период 1891‐1914 гг. в акционерную промышленность было вложено основных капиталов 2330,1 млн. руб. Фактическим источником этого вложения послужила не только чисто промышленная прибыль, но и приток иностранного капитала. На долю же внутреннего накопления приходилось 1188 млн. руб., или 50,9% всего прироста основных капиталов, что соответственно составит 2349,7 млн.рублей прибылей и 1063,8 млн.руб. дивидендов. Вот этими‐то огромными финансовыми резервами стал распоряжаться иностранный, преимущественно французский и английский финансовый капитал, фактически подчинив себе российскую промышленность через дочернюю систему российских банков. Следует также учитывать, что примерно 50% прибыли в виде дивидендов вывозилась в виде платежей за границу. Так, профессор С.Г.Струмилин определял экспорт промышленных прибылей к 1913 году из России за границу в размере 721 млн.рублей.

Ссылка же на то, что 70% всей эмиссии ценных бумаг за 1908‐1912 гг. были реализованы внутри страны и только 30% за границей, говорит лишь о том, что на внутреннем рынке реализовывались большие массы закладных листов земельных банков (свыше 2 млрд. руб., из общей суммы эмиссии в 5,2 млрд. руб.). Долговые обязательства разорявшегося помещика не находили держателей на европейских денежных рынках, они вынужденно реализовались внутри страны при активной поддержке государства. Если же исключить из общей суммы эмиссии ипотечные ценные бумаги, то обнаружится, что 53% промышленных и железнодорожных ценных бумаг было реализовано за 1908‐1912 гг. за границей.

Внедрившись в банковскую систему иностранный капитал стал распоряжаться огромными резервами внутреннего накопления в России. В этом плане показательна речь П.П. Рябушинского, крупнейшего русского фабриканта, произнесенная им на Всероссийском торгово‐промышленном съезде в Москве (19 марта 1917 г.). Он говорил: «Мы, господа, понимаем, что когда кончится война, то к нам направится поток германских товаров, к этому надо готовится, чтобы оказать сопротивление. Союзные страны (Франция, Бельгия и другие), каждая также имеет свои эгоистические побуждения. Это не значит, что мы должны отвергнуть иностранные капиталы, но нужно, чтобы иностранный капитал не являлся бы капиталом победителем, а чтобы ему был противопоставлен наш собственный капитал, для чего надо создать условия, при которых он мог бы возникать и развиваться. Нам нужна такая торговля, которая сумела бы вывозить наши товары на иностранные рынки. Наши консулы почти все иностранцы, недоброжелательно относятся к русским торговцам. Следовало бы созвать всех консулов в Санкт‐Петербург, и пусть все увидят, кому вверены наши русские интересы за границей. Для того, чтобы мы могли экономически сопротивляться иностранцам, необходимо не только искать пути проникновения на внешний рынок наших товаров, но и работать по созданию целого ряда новых качественных предприятий» .

Между тем международный баланс России оставался пассивным, и ей приходилось все больше экспортировать сельскохозяйственных продуктов по низким ценам, а покупать промышленную продукцию по высоким (как за рубежом, так и внутри страны) для сохранения золотого обращения. Тем самым был спровоцирован постоянный отток золота из России за границу. На повышение цен влиял и тот факт, что банки, расширяя кредит, постоянно увеличивали объем денежной массы в обращении. Таким образом, банковская кредитная экспансия провоцировала, в свою очередь, дополнительный отток золота за границу.

Изменение топливно‐энергетического баланса России как фактор «топливного голода»

Во второй половине ХIХ и в начале ХХ столетий топливно‐энергетический баланс российской промышленности существенно отличался от промышленно‐развитых стран мира. С 1867 по 1901 г. темп увеличения добычи нефти почти в 20 раз обогнал темп добычи угля. В то же время, как писал тогда Д.И. Менделеев, для современного мира основным топливом служил каменный уголь.

Какова причина такой специфичности топливно‐энергетического баланса России? Что толкнуло российскую экономику к использованию нефти в качестве промышленного топлива?

Во‐первых, этому российская промышленность была обязана воздействию технико‐экономических факторов. Как известно, при переработке тяжелой Бакинской нефти на керосин 70‐80% уходило в так называемые «остатки» (мазут), и эти «остатки» все шире применялись в качестве промышленного топлива, что было связано с изобретением и массовым выпуском «нобелевских форсунок» для использования мазута на фабриках, заводах, судах и паровозах и. Таким образом, мазут из отброса превратился в главный нефтяной товар.

Во‐вторых, существенную роль играла налоговая политика Министерства финансов, которое было заинтересовано в получении больших фискальных доходов с населения, потреблявшего керосин, наряду с получением дешевого мазута для собственных надобностей, поскольку значительная часть мазута шла в тот период на нужды казенных заводов и железных дорог. С 1888 г. акцизом были обложены все продукты из нефти. Акциз составлял по 40 коп. с пуда керосина и по 30 коп. с пуда тяжелых масел. Таким образом, для нефтепромышленников становится очевидной выгодность превращения сырой нефти не столько в керосин, сколько в мазут. Например, акциз на керосин, продаваемый внутри страны, в пять раз превышал себестоимость керосина фирмы «Братья Нобель» в 1879 г.

Результатом такой налоговой политики стало отставание темпа роста внутреннего спроса на керосин от темпа роста нефтедобычи. Снабжение российской промышленности мазутом ставилось в зависимость от расширения экспорта керосина за границу, а не от использования керосина внутри России. Это способствовало тому, что с 1887‐1888 гг. российская нефтепромышленность уделяла повышенное внимание свободному от акциза экспорту керосина за границу, вступая в борьбу со «Стандарт ойл» (США). Как отмечал С.М. Лисичкин, использование мазута в качестве котельного топлива было удобно, прежде всего, иностранным фирмам, действовавшим в России.

В результате к концу Х1Х в. в российской энергетике сформировалась энергорасточительная тенденция в расходовании нефтяных запасов.

Однако в конце XIX в. и начале XX в. под влиянием ценовых факторов соотношение между добычей угля и добычей нефти в России начинает меняться в пользу угля. В значительной мере это было связано с тем, что в России наблюдалось последовательное падение фонтанной добычи нефти в Баку и уменьшение нефтедобычи из скважин. Уголь постепенно начинал вытеснять нефть в качестве основного энергетического ресурса промышленности.

С начала XX века и вплоть до революции 1917 г. происходило последовательное повышение цен на энергоносители. По данным И. Дьяконовой, рост цен на нефть происходил не только из‐за увеличения издержек на добычу, но и вследствие монопольной ценовой политики нефтяных фирм. Например, в фирме «Братья Нобель» себестоимость добычи нефти с 1893 года по 1913 г. на нефть увеличилась в 4 раза, в то время как продажные цены на нефть на российском рынке за этот же период увеличились в 20 раз. В то же время российский керосин в 1894 г. продавался за границей в четыре раза дешевле, чем его продавали американские фирмы, а в 1912‐1913 гг. ‐ в 2 раза дешевле. Таким образом, к имевшимся объективным условиям для нехватки нефти в России прибавился монополистический фактор ценообразования.

Аналогичная ситуация складывалась и с углем. Как отмечал В.И. Фролов, искусственное повышение цен на уголь было связано как с высокой долей мазута, используемого в качестве топлива, так и с монополизацией угледобычи. В итоге, когда в 1907‐1913 гг. начался постепенный переход железнодорожного транспорта на каменноугольное топливо, а с 1908 г. произошло резкое увеличение потребления угля промышленностью – до 55%, при объемах потребления нефти ‐12,1 %. В России стал постепенно нарастать топливный голод, прежде всего, угольный.

Монополизация промышленности как один из факторов роста цен

Сочетание в российской экономике начала ХХ в. монополистической организации производства с протекционистскими тарифами позволило синдикатам поддерживать искусственно завышенные цены на внутреннем рынке при увеличении экспорта на зарубежные рынки даже по ценам ниже себестоимости. Высокие же цены на внутренних рынках могли компенсировать потери на экспорте. Выгодность такого рода деятельности была также связана с тем, что железные дороги, принадлежавшие государству или регулируемые государством, устанавливали более низкие тарифы на транспортировку грузов за границу, чем внутри страны.

Кризис 1900‐1903 гг. стимулировал процесс монополизации отечественной промышленности. Одной из причин кризиса являлось торговое посредничество, которое обходилось промышленности России очень дорого. Торговая прибыль была выше производственной. Так, дивиденды акционерных машиностроительных и механических предприятий в 1906‐1908 гг., составляли 2‐2,7%, а дивиденды торговых предприятий по этим же отчетам составляли 6‐7,9%. Таким образом, образование синдикатов открывало для промышленности способ освободиться от высоких посреднических торговых расходов.

Царское правительство считало целесообразным проведение и реорганизацию слабых и плохо организованных предприятий, восстановление основного капитала крупных предприятий; удешевление посреднических и торговых расходов путем синдицирования и монопольного регулирования сбыта промышленной продукции.

Кроме того, с 1901 г. из‐за сокращения объемов государственных заказов приток иностранных капиталов приостановился, а затем начался отток иностранных финансовых вложений. Однако иностранцы не могли вывезти обратно уже ввезенные средства производства, поэтому они также стремились синдицировать российскую промышленность. Так, в своей деятельности нефтяные монополии «Братья Нобель» и «Мазут» (Ротшильды), сосредоточившие 70% всей продукции керосина придерживались тактики понижения добычи нефти в целях удержания цен на нефть и нефтепродукты на уровне цен 1905 года. Недопроизводство мазута стала успешно использовать каменноугольная промышленность. В 1904 году был организован синдикат «Продуголь», совет которого находился в Париже. Руководство «Продугля» отчитывалось перед парижским комитетом о своей деятельности ежемесячно, а парижский комитет рассматривал сметы «Продугля» и устанавливал цены.

Основной задачей «Продугля» стало установление такого соотношения между производством и сбытом, при котором цены оставались на высоком уровне. С другой стороны «Продуголь» стал закупать кокс за границей, чтобы предупредить возможность прямых контактов российских покупателей с зарубежными производителями. Ценовая политика «Продугля» на внутреннем рынке сразу отразилась на угольных ценах: до 1905 г. цена на уголь не превышала 6,5 коп. за низший сорт и 7,5 коп. за высший сорт, то уже в 1907 г. по телеграмме из правления в Париже «Продуголь» поднял цены до 10 копеек за пуд. В период промышленного подъема в 1909‐1914 гг. «Продуголь» еще больше поднял цены на уголь, резко снизив добычу угля на своих предприятиях. В 1912 г. при основной цене в 8,6 коп. за пуд, а в августе 1914 г. «Продуголь» заявил уже 14 коп. за пуд, продажная цена «Продугля» была 11‐12 коп.

Все попытки Министерства путей сообщения сбить цену не удались, поскольку многие крупные чиновники в хозяйственном комитете МПС состояли на содержании «Продугля». В результате такой политики народное хозяйство стало испытывать огромный недостаток в топливе и парализующее влияние чрезмерно высоких цен.

Управление металлургического синдиката «Продамет» находилось в руках французских финансовых кругов, и их представитель П.Дарен оставался председателем «Продамета» во все время его существования. Синдицированные «Продаметом» заводы давали 74% всей имперской выплавки чугуна, а без Урала ‐ до 90%. В своей деятельности «Продамет» всячески поощрял сокращение производства и стремился держать рынок металлических изделий в напряженном состоянии.

В 1902 г цена чугуна была 40‐41 коп. за пуд, а пошлины на чугун по тарифу 1891 г. были установлены в 45‐52,5 коп. с пуда. Следовательно, высокая цена на чугун на внутреннем рынке поддерживалась высокими таможенными пошлинами. В 1911‐1912 гг. издержки производства на заводах «Продамета» не превышали 40‐45 коп., а на Юзовском заводе ‐ 31‐32 коп., в то время как цена в 1912 г. поднялась до 66 копеек за пуд. В то же время «Продамет» добился от правительства установления специальных экспортных тарифов на железные изделия. Например, для чугуна экспортный тариф был снижен в два раза по сравнению с общим. В результате этой меры «Продаметом» только в 1907 г. было вывезено за границу 74 тыс. тонн чугуна и 246 тыс.тонн железа и стали. Таким образом, в основе политики «Продамета» лежало стремление к ограничению производства металла в России, как средства повышения цен на внутреннем рынке, и, за счет этого, осуществление продажи металла по демпинговым ценам за рубежом.

Обычным приемом «Продамета» был захват всех крупных правительственных заказов и частных заказов без гарантии возможности и срочности выполнения. Невыполнение заказов в срок стало хроническим явлением, от которого страдали железные дороги, машиностроительные и военные заводы и. Когда в 1911 г. разразился металлический голод, «Продамет» держал уровень производства рельсов на 20% ниже 1904 г. (13,3 млн.пудов против 16,6 млн.пудов в 1904 г.), Так, с целью ограничения производства рельсов «Продамет» закрыл два рельсопрокатных завода (Страховицкий и Никополь‐Мариупольский), в результате чего цены на рельсы повысились более чем на 40%. А когда в 1910‐1912 гг. металлический голод заставил правительство обратить внимание на деятельность монополий и в 1912 г. министр торговли Тимашев поставил вопрос о понижении ввозных пошлин на чугун, железо, и уголь, то «Продамет», и «Продуголь» заявили протест. По существу, политика «Продамета» поддерживалась правительством, которому учрежденный правительством особый комитет передал казенные заказы на подвижной состав, рельсы, скрепы и т.д.

В итоге, после 1905 г. большинство отраслей промышленности России и значительная часть транспорта попали в полную зависимость от этих синдикатов, которые поставили весь внутренний рынок перед хроническим недопроизводством, сопровождавшимся беспрерывным повышением цен на уголь, металл, нефтепродукты и в конце концов довели страну до топливного и металлического голода.

И хотя в течение целого десятилетия (1903‐1912 гг.) систематически проводились сенаторские ревизии, выявившие картину систематических злоупотреблений синдикатов и показавшие, что рост цен на топливо и металл затрагивает интересы казны, только в 1912 г. Совет Министров признал, что причина топливного голода ‐ это сокращение добычи угля и нефти с целью роста цен. В качестве выхода из кризиса было предложено содействовать созданию организации потребителей, борющихся против синдикатов, и организовать казенную добычу угля и нефти. Иностранный капитал и российские участники синдикатов отреагировали на это тем, что в апреле‐мае 1912 г. биржи отметили подавленное состояние российских ценных бумаг, мотивируемое преследованием «Продугля» и ограничением акционерных обществ. Этот демарш был подкреплен дипломатическим давлением из Парижа, что побудило правительство свернуть расследование, ибо оно грозило разоблачением коррупции в государственном аппарате.

Выступая в Государственной Думе 8 июня 1913 г., А.И. Коновалов обратил внимание, что из‐за действий синдикатов Россия вынуждена была ввозить такие продукты, как уголь, металл и другие, которые могли бы производиться в самой России в достаточных объемах. Ввоз этот увеличивался из года в год, и соответственно миллионы российских золотых рублей уходили за границу. С 1912 г. это явление стало хроническим, и только благодаря импорту английского и немецкого угля для Северного и Центрального районов стало возможным, хотя и не в полной мере, обеспечить топливные потребности России в 1913‐1914 гг.

Таким образом, накануне войны выявился один из основных непосредственных факторов экономического развала России ‐ топливный и металлический голод. Другим важным фактором экономического развала стал общий рост цен, спровоцированный неизбежным в этих условиях удорожанием энергоносителей.

Основные причины экономического краха России в годы первой мировой войны

С началом войны в 1914 г. сократились буровые работы и вывоз нефти, а с захватом польских губерний Россия лишилась около 500 млн. пудов угля Домбровского бассейна. Единственным крупным источником оставался Донецкий бассейн. Положение в угольной промышленности усугублялось также тем, что убыль рабочих рук в Донбассе была больше, чем в целом по стране (около 27%). Госбанк вынужден был открывать ссуды под каменный уголь и кокс. Добыча угля в Донбассе сократилась с января 1915 года по сравнению с январем 1914 г. с 912,6 млн. пудов до 790,3 млн. пудов.

В свою очередь тяжелое положение на железнодорожном транспорте препятствовало вывозу донецкого угля с месторождений, а потому удельный вес каменного угля в балансе топлива систематически снижался. Добыча нефти в годы войны была в среднем выше, чем в 1913 году, но это не смогло смягчить топливного кризиса, ввиду невозможности обеспечения бесперебойных поставок нефтепродуктов потребителям.

Дефицит топлива сказался на работе черной металлургии. Из‐за отсутствия топлива и железной руды в начале 1916 года в Донбассе было потушено 17 домен. Выплавка чугуна снизилась с 283 млн. пудов в 1913 году до 231,9 млн. пудов в 1916 г. В еще больших размерах упало производство стали ‐ с 300,2 млн. пудов до 205,4 млн. пудов. Для покрытия острого дефицита в черных металлах был резко увеличен импорт стали ‐ до 14,7 млн. пудов в 1916 г., т.е. в 7 раз больше, чем в 1913 г. Одновременно с этим были размещены заказы за границей на прокат, металлоизделия и другие материалы. Также для удовлетворения нужд военной промышленности были лишены металла все отрасли народного хозяйства, не связанные с выполнением военных заказов. 80% заводов Росси были переведены на военное производство.

Однако все эти меры не могли обеспечить работу военной промышленности в необходимых объемах. При мобилизационном запасе 4 млн. винтовок их требовалось 10 млн. Норма расходования снарядов, установленная Генеральным штабом на все время войны, была расстреляна батареями Юго‐западного фронта в течение 16 дней. Что касается стратегических запасов сырья (селитры, цветных металлов, угля и т.д.), то в первый год войны огромные потребности в них удовлетворялись, главным образом, посредством размещения заказов за границей. И только с 1915 г., по особому распоряжению правительства, под руководством академика Ипатьева, удалось создать отрасль по производству взрывчатых веществ на базе Охтенского и Самарского заводов.

В металлургической промышленности производство чугуна к 1917 г. упало до 190,5 млн.пудов против 282,9 млн.пудов в 1913 г. Готового железа и стали было произведено в 1917 г. 155,5 млн.пудов против 246,5 млн.пудов в 1913 г. Каменноугольная промышленность сократила свою продукцию в 1917 году до 1,74 млрд.руб. против 2,2 млрд.руб. в 1913 г. Добыча нефти упала в 1917 г. до 422 млн. пудов вместо 563 млн. пудов в 1913 г.

Все это подрывало экономическую базу ведения войны. Следует также отметить, что в недостаточном снабжении промышленности металлами и топливом играло существенную роль не только сокращение производства, но и саботаж предпринимателей ‐ сокрытие ими запасов, нежелание реализовать товары по твердым ценам. Так, крупнейшие нефтяные фирмы представляли правительству заведомо ложные цифры об имеющемся количестве нефти. Например, Нобель заявил к вывозу 82 млн. пудов, имея возможность вывезти 150 млн.пудов. Каменноугольные предприятия также скрывали и не вывозили свои запасы, требуя повышения цен.

Разруха железнодорожного транспорта объяснялась нехваткой топлива, но, в свою очередь, к нехватке топлива приводила недопоставка вагонов. Заказы МПС на рельсы систематически не выполнялись. Получался заколдованный круг.

Ввиду катастрофического положения с производством железнодорожного оборудования на российских заводах правительство уже в начале 1915 г. решило передать крупный заказ за границу за золото. Поступление вагонов и паровозов началось только с 1917 г., когда транспорт в России был уже в катастрофическом состоянии. Так как общего государственного плана перевозок не было, то громадное количество грузов провозилось хаотично, за взятки, а другие грузы лежали на станциях, гнили и расхищались. Уже в начале 1916 г. залежи грузов на железных дорогах достигали 150 тыс. вагонов.

Для покрытия военных расходов и бюджетного дефицита за годы войны до сентября 1917 г включительно царское правительство приобрело иностранные займы на сумму 8,5 млрд.руб. Займы шли как на покупку вооружений, сырья и материалов, так и на уплату процентов по предыдущим государственным займам, тем самым, усиливая зависимость России от своих союзников.

Критичность сложившейся ситуации была дополнена продовольственным кризисом, в значительной степени спровоцированным переходом в начале войны к бумажным деньгам. Исключительно сильный рост эмиссии повлек за собой, вслед за утратой золотой валюты, снижение покупательной способности денег и возросшие цены. Сложившаяся ситуация вынуждала крестьянство придерживать продукты питания в возрастающих объемах. В результате цены на сельскохозяйственную продукцию выросли также быстро, как и на промышленные товары.

В августе 1915 г. было учреждено Особое совещание по продовольствию. Заготовки продовольствия для населения осуществлялись правительством и местными органами власти. А с декабря 1916 г. свободный хлебный рынок был ликвидирован и введена система принудительной хлебной разверстки, которая однако также не дала желаемых результатов. В 1916 г. норма выдачи хлеба рабочим уменьшилась на 50%. С июля 1917 г. в Петрограде была введена карточная система на продовольствие.

Общая характеристика экономического положения Российской Империи наиболее наглядно представлена в записке М.В. Родзянко Николаю II в феврале 1917 г. Вся Россия, как писал Родзянко, испытывала острый недостаток в топливе ‐ нефти, угле, торфе, дровах. Многие заводы и фабрики остановились. Грозила частичная остановка военных заводов. Только в Петрограде остановились 73 предприятия. Довоенный кризис топлива вызвал металлургический кризис, который ограничил поставки металла для нужд обороны. На транспорте наблюдалось катастрофическое падение перевозок из‐за нехватки топлива. А расстройство транспорта, указывал председатель правительства, ‐ это паралич всей нервной системы страны.

Таковы основные корни экономического кризиса России, которые предопределили развал экономики Российской Империи еще до революционных событий 1917‐1918 гг.

Прим. администрации сайт: очевидно, речь идёт о знаменитой адресованной Николаю II в феврале 1917 г.